Сердце ведьмы

– Мне ничего от него не надо, Джон! Понимаешь? Ничего! – в голосе Миранды зазвучали истеричные нотки.

– Возможно, спорить не стану… – достаточно спокойно проговорил Джон, сделав примирительный жест рукой. – Только если бы Господь тоже так считал, то женой отца вы бы не стали. Кто мне говорил о предопределённостях судьбы и её уроках? Вы не допускаете, что сейчас тоже проходите какой-то урок?

– Убедил, – она тяжело вздохнула и с усмешкой продолжила: – Не ожидала, столь разумных доводов, Джон… – после чего, повернув голову, поймала взгляд супруга и смиренно проговорила: – Готова извиниться, Ваша Светлость, и прикусить язык. Извините, была неправа. Постараюсь больше ничего обидного вам не говорить.

– Я поражён, миледи… – герцог медленно разжал руки и отступил от неё. – Мой сын умеет на вас влиять?

– Да, милорд. Поскольку на меня действует не сила, а разумные доводы, кои милорд Джон сейчас сумел привести.

– Что ж, вы оба меня приятно удивили. Пойдёмте отобедаем, а то обед грозит превратиться в ужин.

Глава 37

Обед подходил к концу, когда вошедший дворецкий доложил, что из города привезли мастера-ювелира.

Герцог приказал позвать.

И через пару минут в дверях обеденной залы появился немолодой лысоватый господин с футляром в руках.

– Добрый вечер, Ваша Светлость, я всё привёз, как и договаривались, – с поклоном произнёс он, несмело замявшись у дверей.

– Проходите, показывайте, – поманил его герцог, отодвигая тарелку.

Ювелир подошёл ближе и, снова поклонившись, положил на стол перед герцогом футляр, который раскрыл.

Герцог некоторое время разглядывал содержимое футляра, потом взял его в руки, встал и подошёл к Миранде, проговорив:

– Хотел вначале сюрприз сделать, а потом мысль в голову пришла, вдруг вам захочется переделать тут что-то. Посмотрите и примерьте, пока ювелир здесь, можем обсудить любые ваши пожелания.

Герцог протянул ей футляр, внутри которого лежал сказочной красоты золотой гребень, украшенный драгоценными камнями.

– Ах, какая красота, – Миранда осторожным движением достала гребень из футляра и повертела в руках. – Милорд, он идеален. Любая переделка лишь испортит этот шедевр. Вы мастер своего дела, – она повернулась к ювелиру, – можно сказать художник и Богом поцелованный творец. Ваше творение – чудо. Я в восторге.

Ювелир тут же польщённо заулыбался и с поклоном проговорил:

– Я счастлив, что сумел угодить вам, Ваша Светлость. Я очень на это надеялся.

Улыбнувшись ему, Миранда повернулась к герцогу:

– Я польщена, милорд, что вы решили порадовать меня подобным подарком, но…

Договорить она не смогла, наткнувшись на моментально заледеневший взгляд супруга, который достаточно жёстко отчеканил:

– Приберегите слова благодарности, миледи, сначала я провожу так порадовавшего вас мастера.

После чего герцог сделал приглашающий жест ювелиру, указывающий на двери, и они оба вышли.

Дождавшись, чтобы они вышли, к Миранде повернулся Джон и вполголоса проговорил:

– Матушка, не вздумайте отказываться. Вы этим очень обидите отца, и ничего хорошего из этого не выйдет. Он не я, и уговаривать вас несколько дней не станет. Он психанёт, сломает гребень, и на ближайшее время жизнь всех обитателей замка превратится в ад. И ваша в том числе. Поэтому не надо. Вам ведь гребень понравился. Вот и сумейте принять его с благодарностью.

– Джон, я не любительница драгоценностей.

– Я знаю. Вы за это время ни одной вещи не надели моей матери, хотя отец сказал, что отдал вам все её драгоценности. И мой браслет тоже не носите. Именно поэтому отец заказал гребень. Вы их носите всегда. И он хочет, чтобы его подарок вы носили постоянно.

– Джон это вещь не для постоянного ношения. Это эксклюзив для праздника, да и на нём бы я не рискнула подобное надеть. Этот гребень больше на корону королевы походит, чем на вещь для поддержания повседневной причёски.

– Насколько я знаю, он надеялся, что вы постоянно будете его носить. Но если для вас это неприемлемо, хотя бы сейчас вы можете его надеть? Сделайте ему приятное. Не надо столь демонстративно своё пренебрежение его подаркам выказывать. Ни к чему кроме скандала это не приведёт. Вы же очень разумны, умерьте гордыню, не надо по такой малости с ним конфликтовать.

– Убедил, хорошо, – Миранда, вздохнув, осторожными движениями, чтобы не испортить свою причёску, заменила свой гребень на подарок герцога и с усмешкой осведомилась: – Ну как, милорд? Вам нравится?

– Матушка, вы неотразимы. Буду несказанно счастлив, если отец всё же уговорит вас носить его постоянно. Вам необычайно идёт это украшение.

– Уговорит? Вы хотели сказать «заставит»? – не сумела скрыть по-прежнему занозой сидевшей обиды на супруга Миранда.

– Да, ладно вам… Отец необычайно трепетно к вам относится. Сказал бы мне кто раньше, что он сможет так, не поверил бы. Даже я знаю грань, за которую в разговоре с ним переходить нельзя. А вам он прощает всё и принудить вас на моей памяти ещё ни к чему не смог, кроме замужества, конечно.

– Джон, вы серьёзно? Да я вообще практически с ним не спорю и ни о чём не прошу.