Сердце земли

– Говорят, через несколько дней, – пожал плечами ее муж. – Календарное лето наступает сегодня, но суставы болят, как будто сейчас февраль. Если окажется, что…

– Что? – вскинулась Палома. – Ты уже о чем-то жалеешь?

– Просто сказал, – парировал тот.

Дамер с Мальвой обменялись непонимающими взглядами. Палома и Педро никогда не ссорились и всегда относились друг к другу с уважением и нежностью. Когда же женщина поднялась, чтобы налить чаю, и поцеловала мужа в макушку, стало очевидно, что дела на лад не идут.

В тот день друзья собрались, чтобы обсудить пришедшее распоряжение, что им, возможно, придется идти в суд.

– Суд! – фыркнула Мальва. – Говорят о нас так, будто мы преступники. Грозят нам двадцатью шестью годами тюрьмы за нарушение правил землепользования, нанесение ущерба и самозахват. А еще придется выплатить штраф за снесенные постройки! Им нужна показательная порка, чтобы другие не следовали нашему примеру. Черт! Несправедливо наказывать людей за восстановление заброшенных городов. Что за ерунда! Как все не вовремя! Когда система хочет чего-то добиться, ее колеса крутятся слишком быстро.

Педро кивнул. Что за мерзкая весна! Бюрократия, подобно сорнякам или чуме, терзала это тихое местечко.

– Ситуация выглядит довольно мрачно, – произнес он. – Пресса молчит или делает из нас «плохих парней» из кинолент. В социальных сетях что-то есть, но я не знаю, на что нам еще надеяться.

В дверь постучали, а потом незваный гость открыл ее, не дожидаясь ответа.

– Простите, что прерываю, – произнесла Алира, ворвавшись на неожиданное «заседание». Обычно она встречала эту компанию по утрам, но в тот день у нее были новости для Дамера. – Вижу, у вас дела…

– Заходи. – Дамер поднялся навстречу и пригласил сесть поближе к камину. – Ты промокла. Почему ты без зонта?

– Оставила во дворе. Дождь такой сильный, что он бы не помог.

– Я тебе чаю налью.

Возникла неловкая пауза, и Алира поняла, что дело в ней.

– В другой раз зайду, – произнесла она.

– Лучше останься и послушай, – угрюмо заявила Палома. – Может, поймешь, какие беды на нас навлекла.

Алира покраснела от гнева, но сдержалась ради Дамера и Мальвы, с которой чаще других имела дело.

– Процесс продолжился бы и без жалоб моей матери. – Гостья переводила взгляд с одного на другого. – Вы отлично это знаете. Дело не в нас, а в местной администрации. Я не пишу законов. Невозможно возвести на пустом месте деревню, не имея документов. А местные власти не могут получать жалобы и отчеты и просто закрывать на них глаза!

– Если б не твоя мать, мы жили бы в мире и покое, – гнула свою линию Палома. – Она первая начала.

– Вы забываете о лесниках и Гражданской гвардии. Сейчас ничто не происходит незамеченным, – Алира пристально взглянула ей в глаза. – Признаю, сперва ваше присутствие меня угнетало. Но потом я узнала вас получше, поняла ваши стремления и уверена, что вы со всем справитесь. Согласна, это неприятно, но другого пути нет. – Она сказала «вас», поскольку имела в виду не только Дамера, да и не готова была прилюдно демонстрировать чувства, особенно при Мальве, хотя та еще ни разу не сказала ей дурного слова.

Девушка подошла к огню и присела в плетеное кресло.

– Нас вызывают в суд. Мы создали вебсайт для поддержки групп и личностей, разделяющих наши взгляды, а еще открыли счет, чтобы собрать деньги на оплату юриста. Мы прибыли сюда в поисках гармонии, убегали от системы, которая связывает нас по рукам и ногам. Я честный человек, но меня хотят оштрафовать и посадить. Я чувствую себя в ловушке. Мы никому не вредим, мы несем добро…

– Мне очень жаль, – признавалась Алира, присаживаясь рядом. – Правда.

Палома резко обернулась:

– Но ты согласна с ними. Если б ты и впрямь так думала, ты бы открыто нас поддержала.

– Это бы очень нам помогло, – добавил Педро.

– Сомневаюсь.

– Ты уже это говорила, – перебила Палома, – что закон есть закон, и мы обязаны подчиниться. Но это не наши законы, мы их не создавали.

– Их создало общество.

– Скажи что-нибудь! – обратилась Палома к Дамеру. Подобное действие доказывало, что она не готова была спорить с Алирой.

– Мы взрослые люди и знаем, чем все закончится, – спокойно и четко ответил юноша, как будто другого мнения и быть не могло. – Другое дело, что мы не рады. А я не согласен принять то, что мне не нравится. Я не пойду в суд и никуда отсюда не уеду. Пусть попробуют сделать это силой, если хотят. Но мы не будем молчать. Мы заявим о себе так, что все газеты будут пестреть заголовками. Это вы сомневались, а не я… – Он повернулся к Алире: – И не ты.

Женщина удивленно моргнула. Она привыкла к его упертости, но сейчас во взгляде юноши был вызов: не оставит ли она его, когда дела пойдут совсем плохо?