Сердцевинум

Незнакомка поздоровалась, и в ее ушах сверкнули алые сережки в форме сердец. Выбрав себе шкафчик, она сняла розовый жакет, под которым оказалась блузка – тоже целиком в орнаменте из сердечек. Никогда прежде Рина не видела таких «девочек-валентинок», и это напомнило о недавнем путешествии в Сердцевинум. Почти получилось себя убедить: наверняка раньше просто не обращала внимание, а теперь вот обратила. Чтобы отделаться от неприятного ощущения, Рина взяла коврик для занятий и вышла в зал.

Перед разминкой преподавательница Изабелла Зиновьевна, высокая и худощавая женщина с весьма эффектной внешностью, попросила новенькую представиться и рассказать о себе.

– Меня зовут Дарьяна Снежина, – сказала та. – Я люблю журналы и собираю все выпуски…

Ох и зря она про это начала, подумала Рина. Изабелла Зиновьевна даже книги не все одобряла, не то что журналы.

– Славно, славно, Дарьяночка, – перебила преподавательница. – Только ты серьги сними, у нас запрещено по технике безопасности. Кто-нибудь хочет провести разминку?

Разминка Рине не нравилась – отнимала драгоценное время у этюдов. Но каждое занятие в студии начиналось с нее «для разогрева тела и устранения зажимов». Зато потом переходили к активным упражнениям, и иногда было очень весело погонять с остальными ребятами по огромному залу. Правда, сейчас кроме Рины и новенькой занимались только четыре человека – особенно не разыграешься.

Наконец наступал момент, когда все усаживались в круг и переходили к актерским этюдам. На этот раз преподавательница попросила изобразить жизнь предметов.

Рине после недавних событий такое задание было – раз плюнуть. За несколько оборотов круга она показала чашку, зубную щетку и рыбий скелет. А вот Дарьяна все никак не могла включиться.

Первый круг Изабелла Зиновьевна разрешила ей просто понаблюдать, а со второго пора было участвовать. И ведь ничего, если бы вышло плохо – у всех иногда выходило. От новенькой и не ждали ничего особенного. Но девочка-валентинка вдруг жутко порозовела, сравнявшись цветом с собственной повязкой для волос. Видимо, ее зажимы разминка так и не устранила.

После занятия Дарьяна забрала из шкафчика вещи и пулей выбежала в холл дворца культуры. Не обулась, прямо в носках и выбежала, сверкнув в дверях черным хвостом.

К тому времени Рина уже прониклась к новенькой сочувствием. Быстрым шагом она направилась по следам беглянки – утешить, а может, даже и подружиться.

В холле, как всегда, было темно и прохладно. Над головой нависал балкон второго этажа, и Рина заметила там розовую фигурку, спешащую вдоль резных столбиков деревянной балюстрады. Куда вел этот путь, Рина толком не знала, но твердо решила новенькую догнать и, повторив ее маршрут, осторожно выглянула из-за большой колонны. Ожидала застать Дарьяну заплаканной, но…

Она сидела, распотрошив перед собой вещевую сумку любимого цвета. Сверху на сумке лежал раскрытый мешочек, и новенькая сосредоточенно доставала оттуда то ли крупные бусины, то ли камушки, внимательно их изучала и вынимала следующие. Вот ей попалось что-то особенное: девочка прищурилась, разглядывая вещичку со всех сторон, а затем съела ее и довольно улыбнулась.

Леденцы? Но зачем забиваться в безлюдный угол, чтобы заесть стресс конфетой-другой?

Рина спряталась за колонну, потому что Дарьяна резко поднялась.

– Славно, славно, Дарьяночка, – сказала она. – Только ты серьги сними, у нас запрещено по технике безопасности.

Получилась точь-в-точь Изабелла Зиновьевна.

Снаружи моросил дождь, и Рина поспешно заняла местечко в старом-престаром трамвае. Трамваи, конечно, ходили очень медленно, зато останавливались прямо у дворца культуры, а до автобусной остановки нужно было еще идти. Сидя на потертом сидении, Рина смотрела на спешащих мимо прохожих. Вот мелькнула среди серости нынешнего лета розовая курточка…

Дарьяна шагала, не прячась от мороси, и улыбалась. Вскоре она перешла дорогу перед трамваем и скрылась из виду. Рина попыталась вытащить из рюкзака старенький плеер и наушники, чтобы, как обычно, немного помечтать – ей нравилось слушать песни и представлять, что она сама исполняет их.

Но тут трамвай тронулся и с жутким скрежетом ухнул куда-то вперед.

В первую секунду Рине показалось, что вагон слетел с рельсов. Все внутри нее перевернулось, да так и осталось вверх ногами. Рина огляделась: за окном плыл Старобельский проспект. Устланный металлическими листами дырявый пол трамвая все еще был на месте. Грузно восседала на своем «троне», чуть ли не растекаясь по его бокам, унылая кондукторша; на последних местах нахохлились прыщавые ребята, на вид старшеклассники. Сгорбленные фигуры в мокрых капюшонах, трости, газеты… Трамвай как трамвай.

Но почему-то Рине было здесь неуютно – до мурашек. Очень хотелось на ближайшей остановке пересесть на следующий. Рина поднялась – ребята в «хвосте» трамвая тут же повернули к ней кривые носы. Смотрела и карикатурная кондукторша – чего это она? За проезд Рина заплатила, вот и билет… где-то тут был…