Сергей Круглов

На основании проведенного медицинского обследования 30 октября 1959 года ВТЭК Свердловского района города Москвы установила гражданину Круглову С.Н. вторую группу инвалидности, которая была получена им в связи с работой в МВД. На этом основании в соответствии с Положением о порядке назначения пенсий ему, исходя из среднего заработка в 4233 рубля, была установлена пенсия сроком на один год в размере 600 рублей [27].

Оформив гражданскую пенсию, Сергей Никифорович, несмотря на инвалидность, всё-таки продолжил реализовать свою «идею фикс» по отъезду из Москвы в Братск. 12 ноября 1959 года Кировский горком КПСС выдал Круглову С.Н. «Открепительный талон № 446», в котором было записано, что указанный член КПСС, партбилет № 00117000, снят с учёта в данной парторганизации. В связи с выездом Учётная карточка направлялась по адресу:

«Братскому ГК КПСС Иркутской области» [28].

Однако уехать в дальние края Сергею Никифоровичу так и не удалось, поскольку в Москве развернулись весьма пренеприятные для него события. Следователь КПК Кузнецов к ранее «накопанным» обвинениям добавил ещё и «политические»: участие в выселении чеченцев в 1944 году и награждение за это орденом Суворова; организация по указанию Маленкова спецтюрьмы при Комиссии партийного контроля (КПК); недостатки в работе МВД в период работы министром внутренних дел.

Заседание Комитета партийного контроля при ЦК КПСС по рассмотрению персонального дела Круглова С.Н. состоялось 6 января 1960 года. На заседании помимо «обвиняемого» присутствовали члены Комитета во главе с председателем КПК Шверником Н.М., представители Министерства внутренних дел, Отдела ЦК, занимавшегося административными органами, и «представители общественности» — несколько человек, недавно реабилитированных после былых репрессий.

С докладом по существу вопроса выступил занимавшийся этим делом ответственный контролер КПК Кузнецов, который изложил суть предъявляемых Круглову С.Н. обвинений, заключавшихся «в грубейшем нарушении им социалистической законности». Сергей Никифорович был буквально ошарашен от услышанного, поскольку прекрасно понял, что составленное обвинение являлось тенденциозным и необъективным, а о некоторых нюансах он впервые услышал только здесь, на заседании. По партийной этике обвиняемому никакого адвоката (этого пережитка буржуазного прошлого) не полагалось, поскольку Партия судила своих членов не по Закону, а по Совести. Впрочем, и совесть здесь была не при чём в связи с тем, что имелось твёрдое указание «сверху» — исключить обречённого из партии. При выступлении обвиняемого никакие его объяснения совершенно не принимались в расчёт. Можно было только каяться в действительных и мнимых грехах да умолять Партию простить за всё содеянное.

В результате прошедшего «обсуждения» вопроса мнение присутствовавших сформировалось единодушно и безапелляционно: «Исключить тов. Круглова С.Н. из членов КПСС за грубое нарушение социалистической законности в период его работы в органах внутренних дел». За это решение члены Комитета партийного контроля при ЦК КПСС проголосовали единогласно. Партийный билет у бывшего коммуниста был тут же изъят, а оставшаяся от него красная обложка с тиснёной на ней фамилией владельца стала теперь достоянием фонда Центрального музея МВД России [28]. Вот так, отдав все силы и здоровье служению Родине, оказался вдруг бывший крупный государственный деятель у «разбитого корыта».

Обескураженный таким решением своего вопроса, Сергей Никифорович решил обратиться в Центральный Комитет партии, персонально к его секретарям, чтобы попросить пересмотреть решение КПК, которое он считал крайне несправедливым. Собравшись с силами, 19 января 1960 года Круглов С.Н. направил в «ЦК КПСС» Заявление, адресовав его лично «Секретарям ЦК: товарищам Аристову А.Б., Брежневу Л.И., Игнатову Н.Г., Суслову М.А.». Кратко перечислив все предъявляемые ему обвинения, «бывший министр внутренних дел СССР»

так изложил своё ходатайство к партийным руководителям:

«Дорогие товарищи!