Сергей Непобедимый

Об этой давней встрече на полигоне однажды рассказал мне Николай Николаевич Мухин, у которого следующая встреча с Непобедимым случилась много лет спустя, а точнее в 2003 году. К тому времени Мухин уже вышел в отставку. В его биографии офицера-ракетчика после Прикаспийского военного округа были служба в Западной группе войск в Германии, локальные, увы, войны между бывшими гражданами Союза в Нагорном Карабахе и Чечне, где его тяжело ранило. После долгого излечения он – уже генерал-лейтенант, заместитель командующего Ракетными войсками и артиллерией Сухопутных войск Российской Федерации – продолжил службу на Кубе, командуя там группой российских военных специалистов.

В 2003 году генерал-лейтенанта в отставке Мухина, кавалера многих государственных наград, как опытного ракетчика, назначили заместителем гендиректора и главного конструктора по испытаниям уже известного читателю ЦНИИАГа. При знакомстве с коллегами на новом месте работы, говорил Николай Николаевич, для него особо впечатляющим оказался момент, когда он вошёл в один из кабинетов и увидел там постаревшего и ещё более поседевшего С. П. Непобедимого, где он к тому дню проработал уже несколько лет.

Их многочисленные в последующем беседы об оружии, о положении и перспективах оборонной отрасли были интересными и полезными для обоих. Конечно, Сергей Павлович не мог за давностью лет вспомнить именно этого капитана-ракетчика на Львовском полигоне. Но теперь он, Непобедимый, охотно слушал суждения генерала, под чьим командованием многие годы находились ракетные войска и артиллерия России. Главный конструктор тактических ракетных комплексов внимал опытному практику, пользователю своих изделий. И схождение знаний и опыта одного и другого давало потом возможность обоим влиять на боевые качества изделий, которые в институте получали путёвку в жизнь.

Здесь мы вновь отступим назад – в семидесятые годы прошлого века. К концу того десятилетия в работе Конструкторского бюро машиностроения произошли существенные изменения. Всё больший акцент делался на ТРК, а во второй половине того периода в планах руководства и конструкторов КБМ появился проект ещё одного изделия. Это был оперативно-тактический ракетный комплекс «Ока». С учётом опыта работы над ТРК новая машина получилась у коломенских конструкторов в металле в самые короткие сроки – к началу 1980-х.

Так совпало, что тогда в стране прошли с успехом летние Олимпийские игры. Вокруг ХХII Олимпиады было много разговоров, а телевидение сделало всех зрителями этого действа мирового уровня. Однако коломенским специалистам тот 1980 год был памятен ещё и тем, что на вооружение Советской армии был поставлен абсолютно новый ОТРК «Ока», созданный ими в содружестве со многими предприятиями страны. С рождением «Оки» – Сергей Павлович это чётко помнил и много лет спустя – тактические и оперативно тактические ракетные комплексы составили уже около двух третей от общего объёма итоговой деятельности КБМ. Но это реальное изменение в пропорциях совершенно не значило, что другие направления работы остались без должной заботы.

С расширением выпуска ТРК и ОТРК никто не собирался снижать внимание к противотанковым и переносным зенитным ракетным комплексам. Напротив, в эту сферу стали вкладывать больше усилий и средств, чем прежде. Министерство охотно откликалось на многие обращения коломенцев и почти всегда шло им навстречу, ибо в столице видели и оценивали то, как выстроена работа КБМ в содружестве с другими предприятиями. Как тогда шутили в кулуарах – партия обо всём судит по конечному результату.

В данном случае Миноборонпром в полной мере признавал достоинства руководства КБМ в умении рачительно расходовать государственные деньги и ссужал их коломенцам в должном размере. А начальник предприятия и главный конструктор ни на йоту не отходили от своего старого принципа – создавать для работников КБМ все условия для полноценной жизни и работы. Тем более что этот тезис ни в чём не расходился с установками высших инстанций страны.

При обзоре событий в жизни Непобедимого и КБМ в целом всё-таки неким особняком выделяются семидесятые годы прошлого столетия и немалая часть восьмидесятых. На этом можно настаивать, даже притом что в современной отечественной историографии этот отрезок времени многие уверенно называют годами застоя. При всей относительности этого определения ушедшей эпохи надо совершенно ясно подчеркнуть – в жизни отдельно взятого предприятия под названием КБМ и его руководителя было много того хорошего, что впоследствии исчезло из российской повседневности.