Сергей Сергеевич Ольденбург 1888-1940

А в советском Петрограде, как писал в декабре 1918 г. Альфред Бем, не существовало «не более безопасное место, а просто безопасное» ни для жизни, ни для хранения имущества [А.Л. Бем – В.И. Срезневский «Переписка 1911-1936» Брно, 2005, с.74].

С.С. Ольденбург искал укрытие не у гетмана Скоропадского, а перебирался в Крым, где существовало отдельное правительство. Как упоминает Евгений Чириков в романе «Зверь из бездны» (1926), до какой-то поры укрытый далью от основных фронтов Крым считался гаванью, о которой думали, что хоть там можно никакого не убивать.

Произошёл его отъезд вскоре после празднования в Петрограде первой годовщины октябрьского переворота. На протяжении 1918 г. успехи Белого Движения позволяли рассчитывать на скорое свержение большевиков. Но поражение Германии внесло коррективы в такие расчёты и заметно укрепило красных.

С.С. Ольденбург подробно описал наблюдаемую им попытку устроить народные гуляния в вымершем городе. «Полученные в конце октябрьских торжеств вести о германской революции произвели на петербургское население самое удручающее впечатление. Казалось, что начинают сбываться пророчества большевиков о мировой революции». Хотя этого и не произошло, т.к. основные силы коммунистов были отвлечены на борьбу с Белым Движением, но не оправдались и надежды другой части населения на страны Антанты. Ллойд Джордж и английское правительство в целом, не собиралось свергать большевиков «в сознательном расчёте на ослабление России»

[С.С. Ольденбург «На дне пропасти. Пятнадцать лет назад» // «Возрождение» (Париж), 1933, 23 ноября, с.2].

Н. Тэффи, перебравшись в Киев, в октябре 1918 г. передавала в печати типичные уличные разговоры в Петрограде: «Его арестовали, арестовали. Держат неизвестно где… - Их казнили, обоих… - Говорят, их пытали» [Edythe Haber «Teffi. A Life of Letters and of Laughter» London: I.B.Tauris, 2019].

Р. Пайпс пишет что в ноябре П.Б. Струве приехал в Петроград и встречался с С.Ф. Ольденбургом в здании АН, обсуждая устройство архива Союза Освобождения. Струве тогда рассчитывал на английский десант с Севера, которого так и не дождался. Интервенты никак не помогали в борьбе с большевизмом. Р. Пайпс признаёт что в начале 1919 г. в Лондоне П.Б. Струве убедился: «былые союзники» «позитивно относились к развалу Российской империи» и опасались победы монархистов над большевиками.

В рецензии на берлинскую брошюру О.А. Листовской «В те дни» на 66 стр., о её аресте чекистами в разгар красного террора осенью 1918 г. и двухнедельном содержании в тюрьме в Унече (между Брянском и Гомелем), С.С. Ольденбург вспоминал о собственном переходе на сторону Белого Движения через «ту же границу! Тут, действительно, всё знакомо: и базар с давно невиданными на севере яствами». «Узнаёшь даже типы времени и места: коммуниста; безразлично-добродушных или грубых красноармейцев; арестованного молодого “спекулянта” – члена иногородной чрезвычайки, - освобождённого по протекции; и “контрреволюционеров”, обречённых на расстрел» [«Русская Мысль» (Берлин), 1922, Кн.VIII-XII, с.250].

В комментариях к дневнику Владимира Вернадского за 1942 г. помещены сведения, что летом 1918 г. Ада Ольденбург с детьми уехала к своему брату Константину в Крым, в Кореиз. Позднее, в декабре к ним присоединился С.С. Ольденбург, «но после ссоры с женой уехал в Петроград»

[В.И. Вернадский «Дневники 1941-1943» М.: РОССПЭН, 2010, с.251].

Несомненно, что на несколько лет они расстались, но ошибочно утверждение, будто Сергей Сергеевич сразу вернулся в красный Петроград, а не спустя наполненный важнейшими событиями год. Нет смысла перечислять все допущенные в подобных комментариях бесчисленные заблуждения относительно биографии С.С. Ольденбурга. Они станут ясны в процессе установления надёжных фактов.

После указанной ссоры он перебрался в сосредоточение контрреволюционных сил на Белом Юге, чтобы принять участие в идейной антикоммунистической борьбе. Скорее всего, С.С. Ольденбург воспользовался приглашением к сотрудничеству со стороны правых единомышленников, знакомых по Лиге русской культуры П.Б. Струве.