Сергей Сергеевич Ольденбург 1888-1940

«Утверждаю на основании всего что видел и слышал за эти годы: никаких резких перемен в Советской жизни не происходит. Подъяремное томление гнетёт именно своим однообразием. То же подавленное полуголодное состояние, то же незнание друг о друге (Юга о Севере, Севера о Юге, – и даже Петрограда о Москве), та же вспыхивающая временами вера в то, что “кто-то придёт и спасёт”, - те же сменяющие веру приливы безнадёжности, та же вечная унизительная охота за лишним пайком, всё это было уже в 1918 году, всё это было в начале зимы 1920-1921 года, и – «Последние Новости» не убедят меня в противником, - всё это есть весной 1921 года». Священные для февралистов завоевания революции дали

«только голод, холод и невероятный небывалый полицейский гнёт, – вмешательство в частную жизнь, доходящее буквально до вырывания куска изо рта». «В советской области “каются” скорее социалисты, чем монархисты; уверенность в том, что в России будет монархия, широко распространена – и не только среди её сторонников»

. В отличие от поборников Учредительного собрания, монархисты в Добровольской Армии продержались дольше всех в боях с красными, не перебегая на сторону большевиков, как В. Чернов. По прямым наблюдениям Ольденбурга в Ростове-на-Дону, всю весну и лето 1920 г. население Юга ждало возвращения П.Н. Врангеля, что опровергает левую пропаганду о том, будто Белое Движение не было востребовано в народе. «Перемена настроения была крутой и всеобщей. Большевиков узнали – и возненавидели». На эмигрантах лежит задача

«разрабатывать идеологию» и не прекращать борьбу с большевизмом [С.С. Ольденбург «Долг перед Россией» // «Руль», 1921, 21 мая, с.1-2].

29 мая 1921 г. М. Горький писал Ленину и Луначарскому, что чекисты произвели обыски у С.Ф. Ольденбурга. Наверняка это прямое следствие выступлений его сына в эмигрантской прессе. Горький в это время собирался включить его вместе с масоном Некрасовым в организуемый им пропагандистский Комитет помощи голодающим, главным образом для обмана Европы и США.

6 июня 1921 г. на Русском национальном съезде в Париже С.С. Ольденбург рассказывал свои личные впечатления о большевицком деспотизме, а затем нарисовал последствия для России нескольких лет революции, читая доклад об экономической положении. Ольденбург упомянул о полной беспомощности интеллигенции и её зависимости от советской власти. Быт крестьян ухудшился, и восстание в Кронштадте, по сведениям Ольденбурга, вызвано возвращением из отпусков матросов, ознакомившихся с жизнью деревень. В №327 «Общего Дела» к тексту доклада Ольденбурга прилагается его рисованный портрет. 16 июня этот доклад опубликован и в «НРЖ».

Попытка объединения эмиграции на этом съезде была заведомо неудачной из-за совершенно не подходящей фигуры организатора – В.Л. Бурцева. Несмотря на его оборонческую позицию с 1914 г., ярый антибольшевизм, активную поддержку Адмирала Колчака, Бурцев продолжал придерживаться революционных взглядов, и его газета «Общее Дело» производила довольно неприятное впечатление. Монархисты считали, что связь с Бурцевым компрометирует Врангеля. Что можно сказать и про демократический «Руль», который брал за идеологический образец сочинения американского еврея Г. Бернштейна, известного автора исторических фальсификаций, специализировавшегося на дискредитации Царской Семьи и Российской Империи. «Руль» 18 июня 1921 г. в передовую статью вынес отождествление Г. Бернштейном Русского Самодержавия и коммунистического интернационала.

Собравшийся с 5 июня по 12 июня съезд избрал Русский Национальный Комитет из 74 человек во главе с А.В. Карташевым, который также не символизировал последовательные правые настроения подавляющей массы белоэмигрантов. Подстраиваясь под пропаганду республиканцев, Карташев приравнивал чекистов слева – к правым “чекистам”, в связи с чем монархисты рекомендовали ему отправиться к большевикам и сравнить с прежним опытом в Российской Империи, действительно ли чекисты и жандармы два сапога пара.