Сергий Радонежский. Личность и эпоха

Политические перемены в Константинополе не могли не отразиться и на Руси. В сложившейся обстановке находившийся в Киеве Киприан, будучи прямым ставленником опального патриарха, предпочел сохранить нейтралитет и на время уйти в тень. Что же касается великого князя Дмитрия Ивановича, то он вполне мог надеяться на то, что после смерти митрополита Алексея Русскую митрополию все-таки возглавит не Киприан, а его бывший духовник Митяй. С этой целью московский князь неоднократно обращался к митрополиту Алексею, чтобы тот благословил Митяя в качестве своего преемника.

И хотя кандидатура Митяя на пост главы Русской церкви вызывала у митрополита Алексея явное неприятие, под давлением великого князя он все же вынужден был уступить. Но сделал он это в весьма изящной форме. «Повесть о Митяе» рассказывает об этом следующим образом: «князь велики Дмитреи Ивановичь просилъ того у Алексея оу митрополита, дабы благословилъ прежреченаго Митяя на митрополию. Алексии же митрополитъ не хотяше того сотворити, понеже новооуку сущу ему въ чернечьстве, яко же и апостолъ глаголетъ: подобаетъ епископу непорочну бытии и не новоуку, да не развеличався въ пругло диаволе впадетъ. Князь же велики много нуди о семъ Алексея митрополита, дабы благословилъ, вогда бояръ стареишихъ послая, овогда самъ приходя. Алексии же митрополитъ, умоленъ бывъ и принуженъ, не посули бытии прошению его, но известуя святительскы и старческы, паки же пророчьскы рече: азъ не доволенъ благословити его, но оже дасть ему Богъ и святая Богородица и пресвященыи патриархъ и вселеньскыи зборъ».[661]

Великий князь, очевидно, удовлетворился этим ответом. Но духовенство понимало скрытый в нем смысл. Понимал его и Киприан, о чем свидетельствует написанное им уже после смерти митрополита Алексея послание от 23 июня 1378 г. Сергию Радонежскому и его племяннику Феодору: «И что клеплютъ митрополита (Алексея. – Авт

.), брата нашего, что он благословил его (Митяя. – Авт.) на та вся дела, то есть лжа».

[662] В подтверждение этого Киприан ссылался на целый ряд церковных узаконений, в частности на 23-е правило Антиохийского собора, запретившее наследование церковных должностей: «не подобает епископу, аще и на конець жития своего, иного оставляти наследника въ себе место». Упоминает он и 30-е правило того же собора: «аще который епископъ мирьскихъ князей помощию святительство приобрящеть, да изверженъ и отлученъ будеть, и съпособници ему вси».[663]

Разумеется, данные церковные правила были хорошо известны и Митяю. Поэтому, узнав об ответе митрополита Алексея, он прекрасно понял содержавшийся в нем смысл, означавший фактический отказ от его благословения в качестве будущего главы Русской церкви. Пытаясь выяснить, кто так настойчиво уговаривал митрополита Алексея не благословлять его, Митяй предположил, что одним из таких советников являлся Сергий Радонежский. Пахомий Логофет так сообщает об этом в Первой редакции «Жития» Сергия: «…Алексие никако же сего предреченнаго Михаила (Митяя. – Авт.) не въсхоте. Мневъ же тъи Михаилъ, яко Сергие о том глагола митрополиту, да не тъи будет по смерти его, и тако въоружатися на святого». При этом угрозы Митяя доходили до того, что он обещался уничтожить основанную Сергием обитель.

«Слышав же тои святыи Сергие, абие рече всему множеству братии, яко сего Михаила, хвалящагося разорити святое место сие, никако же сана въсприати ему, его же несть достоинъ, но и еще и Царьскаго града не имат виде-ти». В Третьей редакции своего труда Пахомий передает слова преподобного более красочно: «Слышав же святыи сиа, пред всеми рече, яко „съи Михаилъ, хваляися на нашю нищету, не получит желаемаго и Царьскаго града не имать видети“».[664]

Эти слова преподобного, произнесенные перед многочисленными свидетелями, без сомнения, вскоре были услужливо доложены Митяю, и тот решился действовать. Однако Сергий, обитель которого находилась во владениях удельного князя Владимира Андреевича Серпуховского, был до поры до времени для Митяя неуязвимым, и он обратил свой гнев на ближайших единомышленников святого – в первую очередь на Стефана Махрищского. Основанный последним Троицкий Махрищский монастырь располагался на великокняжеских землях, и Митяю, ставшему архимандритом, одной из обязанностей которого являлся именно надзор за образом жизни монашествующих, не составляло особого труда вредить Стефану. При этом Митяй постарался действовать не лично, а чужими руками.