Серийные убийцы от А до Я. История, психология, методы убийств и мотивы

По биографическим данным Питера Вудкока, Эдварда Кемпера, Кеннета Бьянки и Джерри Брудоса из предыдущих глав можно судить о том, что они демонстрировали аномальное поведение с самого детства, которое проходило в неблагоприятных семейных обстоятельствах: Вудкока отдали на усыновление, над Кемпером издевалась чересчур опекающая невротическая мать; Бьянки был предметом материнских невротических страхов; Брудос считал себя главным маминым разочарованием. Однако массу детей отдают на усыновление, и многие растут с доминирующими матерями – и не становятся серийными убийцами. Родились ли эти преступники такими, что не могли по-другому реагировать на обстоятельства своего детства, кроме как убийством? Например, и Вудкок, и Кемпер в раннем возрасте убивали домашних питомцев – то есть тяга к убийству жила в них с ранних лет. Дэвид Берковиц, Сын Сэма, тоже убил птичку, которую держала его приемная мать. Жестокое обращение с животными плюс ночные мочеиспускания и мелкие поджоги часто отмечаются в поведенческом анамнезе серийных убийц.

Ученые и психологи десятилетиями бились над загадкой серийных убийств и собрали огромное количество данных, в которых можно усмотреть определенные паттерны. Самым значимым было, пожалуй, исследование, проведенное поведенческим отделом ФБР, в ходе которого агенты опросили тридцать шесть убийц на сексуальной почве, включая серийных, обо всех подробностях их жизни и преступлений. С тех пор многие другие исследовательские группы пытались найти ответ на вопрос, откуда берутся серийные убийцы. Их вывод – серийными убийцами и рождаются, и становятся

.

Когда ребенок появляется на свет с некоторыми врожденными особенностями, а затем подвергается определенным жизненным обстоятельствам, возникает риск, что он превратится в серийного убийцу. Однако это не простая и предсказуемая последовательность событий. Процесс формирования серийного убийцы больше напоминает сборку кубика Рубика.

Серийный убийца в младенчестве

Единственной максимально распространенной особенностью серийных убийц является отсутствие младенческой связи с матерью. С первых недель жизни ребенок пытается установить с ней контакт через улыбку, жесты и плач. Если его усилия вознаграждаются ласковыми прикосновениями и вниманием, ребенок учится не бояться окружающего мира и контактировать с ним. По мере взросления он начинает отличать родителей от посторонних людей и искать с ними более тесного контакта. Эти ранние стадии развития крайне важны, поскольку считается, что 50 % «знаний о жизни» мы получаем в первые двенадцать месяцев, а еще 25 % – во второй год. Остающиеся 25 % накапливаются с трех лет до смерти. Известно, что ребенок, лишенный внимания и прикосновений взрослых, к возрасту двух лет превращается в психопата, поскольку у него отсутствуют нормальные человеческие эмоции, такие как симпатия, эмпатия, совесть и привязанность.

Неизвестно, сколько внимания Питер Вудкок получал от своей биологической матери в первый месяц жизни, когда она кормила его грудью, ведь уже было ясно, что младенца отдадут на усыновление. Возможно, никакая любовь и забота в семье Мейнард уже не могли перевесить ущерб, нанесенный ему в этот период.

Усыновление – еще один частый факт в биографии серийных убийц. Кеннета Бьянки усыновили, как и Дэвида Берковица, и Джоэля Рифкина, который убил семнадцать проституток в окрестностях Нью-Йорка. Берковиц и Рифкин, кстати, это достаточно редкие серийные убийцы-евреи – хотя Берковиц выкрестился незадолго до того, как начал убивать. Оба попали в любящие и стабильные семьи, что ставит под сомнение аргумент о неблагополучной семье как определяющем факторе превращения в серийного убийцу.

Серийный убийца – ребенок-одиночка

В детстве серийные убийцы зачастую оказывались в одиночестве и изоляции от ровесников – даже в тех случаях, когда росли в здоровых или практически здоровых семьях. Они не вписывались в коллектив; Генри Лукас и Альберт де Сальво оказались в изоляции от других детей из-за семейных обстоятельств, но истории других серийных убийц зачастую напоминают историю Питера Вудкока. Детские компании, где действуют свои негласные правила, их не принимали – что-то в них уже тогда отталкивало окружающих.

И Берковиц, и Рифкин росли одиночками и вынашивали тайные агрессивные фантазии. Берковиц исподтишка прямо в пачках крошил мацу и соленое печенье, которое покупали его бабушка и дед. Те всегда считали, что товар уже продавался порченым. Как Вудкок, он убил домашнего питомца своей матери – в данном случае птичку. В детстве у Берковица не было друзей. Он говорил: «Как будто мистическая сила работала против меня. Я был тревожным и нелюдимым “шмутцем”» [на иврите это значит «грязный»].