Серый взгляд бога

– Жюль Вагрэ, – услужливо поджав губы, подсказал тот, закуривая эбонитовую трубку.

– Так вот, инспектор Вагрэ, – я отхлебнул дрянного кофе, который мне налил дежурный отделения, – я, собственно, и не прошу у вас официального содействия. Просто, когда я попадаю в полицию, я теряю кучу драгоценного времени, при всем уважении к вашей работе, сэр…

– Но вы пытаетесь расследовать убийство Армана Ларе, – хмыкнул он, выпустив дым, – а это наше дело.

– Ну, не прям уж так, «расследовать», – я надул щеки и выпустил воздух, – я же говорил, я вообще случайно увидел, как вытаскивают автомобиль. А именно «расследую» я, да, смерть Элизабет Майнер…

– Это несчастный случай, есть официальное заключение… – попытался припечатать меня инспектор.

– Только официально Элизабет Майнер жива, а док Ларе, который констатировал ее смерть, наоборот…

– Мистер Моррисон, доктор действительно мог ошибиться, в этом нет ничего удивительного, – устало произнес Вагрэ, а затем добавил: – Не подумайте, что если я заштатный инспектор, а вы атефактер из НОБНОТа, то я тупой, а вы – умный. Я понимаю больше, чем говорю. Но, кажется, вы в курсе об особенностях работы полиции?

– Естественно, – я решительно отодвинул недопитую чашку кофе, – потому и прошу вас просто неофициально подсказать мне кое-какие бесценные детали, узнав которые, я немедленно забуду об источнике их получения…

– Ага, так я и поверил… – скептически хмыкнул инспектор, – зачем вы ездили на закрытую шахту?

– Логически предположил, что док Ларе ехал оттуда, – парировал я.

Наша беседа напоминала сложную партию в пинг-понг между двумя умелыми игроками.

– И что вы там нашли? – прищурился он.

– То же, что и вы, – кивнул я, – шалашик, в котором скрывался док.

– А еще? – Его прищур стал просто пронзительным, словно давая понять, будто видит меня насквозь, но я знал этот полицейский прием.

– Да и все, – пожал я плечами, – ну, колесо проколол где-то по дороге, поменял его и поехал назад, а тут вы…

– Вы спускались в шахту? – как бы невинно поинтересовался инспектор.

– А зачем? – Я непонимающе улыбнулся. – Чтобы посмотреть, куда доктор, простите, ходил в туалет? Я и так нашел, где тот жил, а минералогия это, знаете ли, не моя область, инспектор.

– Отлично, – усмехнулся Вагрэ, – а почему вы представились сотрудникам аэродрома страховым агентом?

– Ну, во-первых, – я прокашлялся, – вы же тоже знаете особенности слова «конфиденциальное расследование», порученное начальством? Скажи я, что артефактор из Нью-Фауда, все набрали бы в рот воды. А во-вторых, высокое полицейское начальство припахало меня как раз по просьбе каких-то шишек из страховой канторы «Бичкрафт сейвинг»…

– Так они же и взяли со всех заинтересованных лиц подписку о согласии с экспертным заключением! – всплеснул руками инспектор, выпустив изо рта дым, как давешний локомотив, и выпучив глаза.

– А я-то тут каким боком?! – Я тоже выпучил глаза, как креветка, и повысил голос: – Мне сказали все мелочи собрать, я и собираю! А тут у вас коронеры с обрывов летают!

Некоторое время в клубах табачного дыма стояла тишина, как бы разделяющая противников, и тут неожиданно инспектор захохотал.

Я несколько растерялся, что совершенно мне несвойственно, и достал последнюю сигарету в надежде, что инспектор подавится дымом.

Но он не подавился, а, отсмеявшись и утерев лицо платком, добродушно улыбнулся:

– Мы с вами напомнили мне сейчас двух бойцовых петухов, растопыривших крылья!

– А мне двух собак, – хмыкнул я в ответ.

– Правильно, – посерьезнев, согласился Жюль Вагре, – мы-то с вами на ярко освещенной арене, а за оградой стоят наши «хозяева». И внимательно следят, как мы ерепенимся, за что и платят нам деньги. Да, сэр…

Он как-то тяжело вздохнул и сунул потухшую трубку в карман пиджака.

– Ладно, – инспектор обреченно махнул рукой, – я думаю, если на вас повесили такое деликатное дело, да к тому же столичные шишки, вы достаточно информированы, чтобы не раскачивать лодку?

– Конечно же, господин Вагрэ, сэр, – соврал я, хотя уже «информировался» сам, ну, почти, – я тоже дорожу службой, да и жизнью…

Я со значением поднял брови.

– Ну, хорошо, – инспектор наконец-то размяк, – задавайте свои хреновы вопросы, но знайте меру.

– Да мне, собственно, нужно узнать мелочи, совсем небольшие, – Вагрэ ухмыльнулся, – для начала, нашли ли на месте крушения самолета нечто, не относящееся к делу, ну, то есть к крушению?

– Что вы имеете в виду? – не понял инспектор.

– Ну, сам не знаю, – нахмурился я, – подушку, плюшевого мишку, часы, может быть, разбитую бутылку – короче, нечто, что явно неочевидно находилось в аэроплане.

Инспектор на какое-то время задумался, явно вспоминая детали дела и размышляя, что он может сказать, а чего не должен.

– Не знаю, – неуверенно нахмурясь, проговорил он наконец, – личных вещей почти не было… разве что… разбитый фотоаппарат «Линукс-А» с артефактной линзой. Еще были осколки от бутылки с минеральной водой «Дильдар», да и – видимо, она брала с собой резиновую грелку, чтобы не мерзнуть на высоте. Вот ее разодранную тоже нашли.

– А какого типа грелка? – уточнил я.