Серый взгляд бога

– Здравствуйте босс, – сказала она, и я поморщился, – в целом все в порядке. Звонили в основном из НОБНОТа по поводу охраны, звонил Чарли Спица, и из прачечной Чонга. Да, из нотариальной конторы Гурджини по поводу иска к вашей недвижимости…

Так, голос Алисы звучит подозрительно ровно и спокойно… сейчас она скажет что-то еще, так как эти документы и мой длительный суд за подаренный родителями домик это уж точно не дела первой важности. Сейчас, конечно же, еще совсем не одиннадцать – время, когда Алиса должна принять решение, останется ли она в офисе, но, зная ее характер, решение она уже приняла и специально оставляет интригу напоследок – вот этим она меня и выводит иногда.

– Мисс Алиса, – я решил ответить ей в тон, зная, что ее это тоже раздражает, – я чувствую, что вы умолчали о чем-то важном, что мне следовало бы знать. Не так ли?

Я постарался вложить в интонацию максимум сарказма.

– Я бы не назвала это первоочередной задачей, – так же ровно ответила она, – но звонил ваш друг Рой Сабковски, музыкант. Он сказал, что его задержали полицейские по какой-то там ерунде и просил вас помочь ему.

– О, Хиус беспощадный, – вырвалось у меня, – он сказал, где он?

– Да, – Алиса не то чтобы не любила Роя, просто была убеждена, что, будучи сиблингом, можно тратить таланты на что-то большее, нежели игра на саксофоне, – он в пятьдесят четвертом опорном пункте полиции, где кафе «Шантан». А еще вам звонила какая-то Джо, сказала, что вы ее друг. Кажется, она из газеты, и манеры у нее соответствующие…

– Ясно, – произнес я, раздосадованный обоими этими происшествиями, – а больше сказать вы ничего мне не хотите?

Некоторое время в трубке царила небольшая пауза.

Теперь объяснение такому тону мисс Линсдэйл было яснее летнего полудня.

– Я, скорее всего, останусь на две ночи, но не более, – выпалила Алиса явно заготовленную фразу, – но днем вы меня обязательно отпускаете к Саммерсу – мне нужно его кормить.

– Да не вопрос вообще, – несколько радостнее, чем стоило бы, ответил я, – просто в нашем деле намечаются кое-какие подвижки, и мне придется сегодня встретиться с нужными людьми. Денек сегодня выдался и так, не скажу, что спокойный…

– Вы кого-нибудь лишили жизни? – так же ровно спросила Алиса, и это меня тоже в ней злило.

– Конечно, – ответил я так же спокойно, – вы же знаете, что без этого я плохо засыпаю, так как моя природная кровожадность сиблинга с трудом сдерживается моей же слабой волей…

– Я жду вас, постелю вам на диване в приемной, ужин приготовлю, – резко бросила Алиса, и в трубке раздались гудки.

– Большое вам спасибо, – проговорил я гудящей трубке и положил ее на рычаги аппарата.

Ангра бы побрал эту Джоан со своим интервью… Явно она там выпендривалась перед Алисой…

Несмотря на такое окончание диалога, я почему-то ехидно улыбался. Причем если честно, никаких похабных мыслей с целью воспользоваться решением Алисы у меня не было. Просто, наверное, я люблю выдавать желаемое за действительное…

После я позвонил Миле, симпатичной барменше из «Медведя и улья». Трубку она не взяла. Пришлось поднять задницу со стула и взять телефонный справочник, дабы найти номер самого бара.

– Бар «Медведь и улей», – услышал я знакомый звонкий голос сероглазой шатенки.

– Здравствуйте, – сказал я в трубку, – я из профсоюза работников сферы обслуживания пищевой промышленности. Ваш бар попал в десятку лучших в городе, и вам готовы присудить звание «барвумен года» и вручить золотой улей! Вы могли бы обсудить со мной условия награждения сегодня ближе к девяти вечера?

– А! Вы тот самый парень Заг? В шляпе – детектив… – Она явно была занята, но соображала молниеносно.

– Почти, я – артефактор, но по совместительству еще и Заг, – согласился я, – просто сегодня после трудного дня я хотел бы посидеть в клубе «Синий бутон», если вы не против, Мила…

– Я заканчиваю в девять…

Я решил перейти через мост Святых, чтоб дешевле вызвать такси. Почему-то наши городские кебы брали по лишней полторашке за переезд через Данай, словно они переплывали его на веслах. Было уже темно, и только городское освещение острыми скальпелями электрических фонарей прорезало мглу над Данаем. Хвоста не было, по крайней мере видимого мне. Единственное, что я увидел, перейдя мост и полюбовавшись на яркие «льдинки» бликов света по ряби воды, так это уже знакомый мне силуэт стоящего на перекрестке бронехода жандармерии, БШМ из «Псов Ангра». Видимо, на усиление их не просто так отправили – намекал про это Пифагор.

Бронеход возвышался нелепой технократической статуей, предвещающей грозу, освещавший своим бортовым прожектором осенний вечер, словно всевидящим оком нашего правительства.

Глядя на сырой туман, поднимающийся над рекой, я вспомнил слова из песни Тани Сурли:

Может, завтра будет лучше,Разойдутся серые тучи,И осветит серую массуСерого солнцаСерый лучик…

Эта песня не была популярной у публики в «Бутоне», но мне была понятна… Это был тот образ, который я видел каждый Хиусов день, – «серый взгляд с неба»…