Сестра луны

– Сначала мы попали к Керидвен, потом на нас напали пожиратели магии, а потом мы оказались заперты в пещере – без окон и дверей. Аарванда тяжело ранили.

– Дворец захлебывается слухами. Некоторые считают, что Аарванд сбежал вместе с тобой. Не сомневаюсь, ты и сама можешь себе представить, как отреагировала Ариза. Мне пришлось несколько часов подряд допрашивать для нее карты, вернется ли он. Есть ли что-то между вами двумя, какие у него отношения с леди Кайей… Она одинаково ненавидит вас обеих.

Дверь снова распахнулась, и вбежала Маэль.

– Я услышала, что ты вернулась. Слава богиням! – Сестра обняла меня и понизила голос: – Мы с Конахом проводим эксперимент. По-моему, мы на пороге прорыва.

– Прорыва к чему?

– Сейчас это не так важно. Лучше скажи мне, ты что-нибудь нашла? – Она по-турецки уселась на кровать.

Я задержала дыхание.

– Нашла две вещи, – произнесла я так тихо, как будто нас мог подслушать кто-то посторонний. – Вуаль забвения. – Эме и Маэль смотрели на меня, выпучив глаза. – И гримуар.

– Так ты все-таки принесла артефакт? Тогда почему солгала Калебу? – Эме с облегчением выдохнула. – Слава богиням.

– У меня ее больше нет. Ее отобрал Аарванд. Но Регулюсу ни в коем случае нельзя заполучить артефакт, – медленно выговорила я.

– Что ты имеешь в виду? Если он не отдаст артефакт Регулюсу, тот заставит нас выйти замуж! – вскипела Маэль.

– Верно, но эта Вуаль сотворит жуткие вещи!

Эме нахмурилась:

– Возможно, он уже отнес артефакт Регулюсу.

Я потерла лицо. Возможно, но я почему-то верила, что это не так.

– В недобрых руках Вуаль посеет хаос, и Аарванду это известно.

– Особенно не мечтай, – ответила Эме. – Княжеский род Коралиса очень предан короне.

– Иногда я в этом сомневаюсь, – впервые я высказала свои размышления вслух. – Кроме того, я спасла Аарванду жизнь. Он передо мной в долгу. – Вопрос лишь в том, считал ли он так же.

– Выкинь это из головы! Ни его, ни его брата чувство долга, кажется, сильно не обременяет. Что там за гримуар?

Я подошла к столу, куда положила гримуар.

– Largio, – произнесла я, и он вырос до своих изначальных размеров. Вытащив оттуда листок, я протянула его Эме. – Вот предостережение, которое мы обнаружили.

Она внимательно его прочитала. Пальцы у сестры дрожали, когда она передала его Маэль.

Я провела рукой по раскрытой странице книги.

– Надеюсь, богини впустят меня еще раз, и тогда я отыщу другой артефакт. Который не будет так опасен. Калеб прав, тебе стоит выбрать его. Он все же лучше, чем Балин или Маррок. До этого же ты позволила ему себя поцеловать, правда? И даже не надо отрицать.

Эме густо покраснела.

– Если дойдет до крайности, то я выберу Конаха, – объявила Маэль. – Он вдовец и ученый, а помимо всего прочего – здравомыслящий мужчина. Очень умно со стороны Эме чуть-чуть обогреть Калеба.

Я оторопело уставилась на нее.

– А ты уже все тщательно продумала.

– Да, продумала. Хотя не уверена, сдержит ли Регулюс вообще свое обещание. Просто будем честны. Он верховный король. В итоге он поступит так, как захочет. А история о том, что дети, рожденные в результате любовной связи демона и ведьмы, с большей вероятностью выживают вместе со своими матерями, – откровенный бред. Кто-то ему это внушил, и мне в голову приходит только одна кандидатура.

– Думаешь, ему об этом рассказал Аарванд?

Она пожала плечами:

– Не удивлюсь. В этом дворце каждый плетет свои собственные интриги, и по какой-то причине князь Коралиса не хочет спешить с появлением магически одаренного поколения демонов.

– Не могу себе представить, чтобы Регулюс не перепроверил это утверждение, – ответила я. – Это нелогично.

– Можешь спросить Аарванда, откуда он это узнал, и посмотреть сама.

– Скорее всего я даже так и сделаю. Как дела у Эйдена? Я рассказала о нем Эзре. Он был в шоке.

– Понимаю, к тому же его, наверно, мучают угрызения совести. Эзра с отцом ни разу не усомнились в подлинности того прощального письма. Пусть они его и искали, но в самом деле поверили, что Эйден бросил их на произвол судьбы. Притом что с тех пор он прозябает в здешней темнице. Условия там внизу нечеловеческие. Мы должны вытащить его оттуда, хотя бы на одну ночь.

– И как ты собираешься это осуществить? – Я взглянула на Эме, чтобы та помогла мне отговорить Маэль от безумства, но она взяла гримуар и погрузилась в чтение.

– Найду какой-нибудь способ, – заявила Маэль.

А в этом я как раз убеждена.

Эме осторожно положила бумажку с предупреждением на раскрытые страницы.

– Ты знаешь, кто на самом деле написал эту записку? – В глазах у нее стояли слезы.

Я покачала головой:

– Жильца в комнате уже не оказалось. – Я указала на дату в гримуаре. – Первая запись сделана в день моего рождения, а последней почти два года. Они довольно резко обрываются. Аарванд считает, кем бы ни был тот человек, он отдался на растерзание пожирателям магии, потому что больше не смог выносить одиночество.

– Мне знаком этот почерк.

Я удивленно вздохнула, но судя по виду Эме, она еще решала, рассказывать ли нам об этом вообще.