Сеть Алисы

— Не дождешься. — Эва глянула на плечо. — Рана не с-смертельная.

— Но ты ис-стечешь кровью, дорогуша. Что ж, медленная смерть мне даже больше по нраву.

Эва убрала руку с плеча. У меня перехватило горло, когда я увидела расплывающееся темное пятно на ее блузке. Рана несерьезная, но она ее убьет. В обители своих кошмаров Эва истечет кровью.

Рене заворожено смотрел на ее измазанные кровью уродливые пальцы.

— Днем ты была в перчатках, а мне так хотелось увидеть, во что превратились твои руки.

— Зрелище малоприятное.

— Не скажи. Я сотворил шедевр.

— Что ж, любуйся. Только ее отпусти. — Эва кивнула на меня. — Она не при делах и здесь вообще случайно…

— Однако она здесь, — оборвал ее Рене. — Я не знаю, что ты ей порассказала и насколько эта девица опасна, а потому она тоже умрет. Как только ты сдохнешь, я займусь ею. Пусть эта мысль отравит твои последние минуты. По-моему, девчонка для тебя кое-что значит.

Объятая ледяным ужасом, я прикрыла руками живот. Я умру, не прожив и двадцати лет. А Розанчик не поживет вообще.

— Она тебе не по зубам. — Эва говорила буднично, но я догадывалась, чего ей стоит это спокойствие. — Ладно я, старая развалина без родных и друзей, но у нее-то есть и те и другие, причем люди не бедные. Тронешь ее, и так вляпаешься, что мало не покажется.

Рене задумался, сердце мое почти остановилось.

— Ни черта! — Борделон потрогал кровивший остаток уха и сморщился. — В мой дом ворвались грабители, я, беспомощный одинокий старик, начал отстреливаться, но в темноте не видел, что нападавшие — женщины, да еще те самые, что днем досаждали мне в ресторане. От пережитого у меня случился сердечный приступ. Когда я добрался до телефона и вызвал полицию, обе бандитки уже, к несчастью, умерли. А здешний простой народ на стороне тех, кто не жалует непрошеных гостей.

Надежды мои рухнули. Конечно, все это не так просто, как расписал Борделон (официанты дадут показания о нашей встрече в ресторане), но пока то да се, он успеет скрыться. О готовности к побегу говорил собранный чемодан. Эва права: Борделон всегда выходит сухим из воды. Похоже, удача и деньги — его вечные спутники, ибо он уже дважды ускользнул от наказания за мерзкие грехи. Скорее всего, ускользнет и в третий раз.

Только через мой труп! — подумала я и едва не залилась истерическим смехом, поскольку все к тому и шло. Умрет Эва, следом я, и он перешагнет через наши тела. По трезвому расчету, меня уже давно надо бы прикончить, ибо я, молодая и сильная, представляла реальную опасность. Но сейчас Борделон был не способен на трезвый расчет. На его глазах умирала женщина, которая некогда его перехитрила и унизила. Пока что именно она была его центром вселенной, и он пожирал ее взглядом.

— Думаешь, ты сможешь застрелить человека, который смотрит тебе в глаза? — не сдавалась Эва, хотя кровь, толчками выбегавшая из раны, полилась обильнее. — Всего раз ты спустил курок, но стрелял человеку в спину…

Я-то не сомневалась, что Борделону хватит духу меня убить. Ничуть не сомневалась. Возможно, раньше он брезговал грязной работой, но теперь стал совсем другим.

— Не разговаривайте, Эва, — пискнула я. — Берегите силы.

— Для чего? — усмехнулся Борделон. — Думаешь, помощь придет? Выстрелов никто не слышал. До ближайших соседей мили три.

Помощь. Я подумала о Финне. В гостинице я оставила ему записку, сообщив, куда и зачем отправилась. На всякий случай. И вот он, тот самый случай. На секунду возникла бредовая картинка: Финн врывается в дом и спасает нас. Но вряд ли судьба станет так милостива к нам.

— Поверь, я без колебаний прикончу твою американку. — Рене достал из кармана платок и зажал рану на голове. — Комната уже испорчена, лужа-другая крови значения не имеют…

Что делать, Роза? — в панике думала я, сама не зная, к кому обращаюсь — к кузине или дочке. Взглядом я обшарила комнату. Эвин пистолет лежал далеко. Запрокинув голову, я посмотрела на стеллаж. На верхней полке два серебряных подсвечника. Высоко, пуля меня срежет, прежде чем я до них дотянусь. А вот на средней полке…

— Не убивай ее. Я прошу тебя.

Я почти не слышала Эву. На средней полке что-то белело. Мраморный бюст с незрячими глазами. Я сразу догадалась, кто это. Бодлер.

— Я не ожидал, что ты так быстро отыщешь мой дом. — Борделон расхаживал по комнате, после всплеска активности опять превратившись в негнущегося старика. — Как ты узнала адрес?

— Я выдою информацию из кого угодно. Разве т-ты сам в этом не убедился?

От бешенства Борделона аж перекосило. Нелепый старик все не мог забыть свою давнюю промашку. Однако злость его была мне на пользу. Я прикинула расстояние до бюста. Одно движение — и он у меня в руках.

— О горе! впившись в грудь, вливая в сердце мрак, Высасывая кровь, растет и крепнет Враг[12], — процитировал Борделон. — Однако враг этот оказался не так уж опасен.

— Еще как опасен, — сказала я. — Только ты перепутал, старая сволочь, твой враг не Эва, а я.