Северная Корона. Против ветра

– Потому что ты нарисовала мне лотос. Лотос и роза – два мощных символа в двух разных культурах – восточной и западной. Оба цветка – символы мироздания, созидания, рождения и творения, – склонившийся над девушкой Ник не стал расписывать всего того, что несли в себе символы эти двух совершенно неоднозначных цветков, окутанных мифами и легендами. – Я бы мог много чего сказать по этому поводу, но ты утомишься. Поэтому я скажу лишь то, что лотосу очень подходит роза. Они разные, но они друг другу под стать. Кстати, почти готово.

– Так быстро? – удивилась Ника.

– Я же не такой отменный художник, как ты, – отозвался парень. – И получилась у меня не такая же красивая картинка, как у тебя.

– Ну да, я вижу, – приподнявшись, оглядывала себя с интересом Ника. Кларский рисовать действительно не умел, но девушке его «творчество» на своем теле очень нравилось. Она даже захихикала – так ее умиляла и веселила корявая красная розочка на животе.

– Не смейся надо мной, – нахмурился он.

– Не смеюсь, что ты! – заржала еще громче ехидная Карлова. – Слушай, а тебе в Академию художеств не предлагали поступить? – вдруг совершенно серьезным тоном спросила она.

– В смысле? – не понял Никита, стоя перед девушкой на коленях и промывая кисть в стакане с чистой водой.

– Ты так гениально рисуешь. Мастер, одним словом.

– Вместо розы я вполне мог нарисовать тебе яйцо, – хмуро произнес Кларский и вдруг второй кистью нарисовал темный неровный овал над солнечным сплетением Ники. Она даже отшатнуться не успела.

– Дурак! – воскликнула она.

– Лотос и яйцо – два варианта одного и того же значения, – пояснил Никита девушке с ухмылкой. Она в шутку шлепнула его по руке, а он тут же поймал попытавшуюся встать Нику за локоть и опрокинул ее на пол, крепко прижав лопатками к полу. Никита оказался над ней, опираясь ладонями о пол где-то на уровне ее груди, которая против воли хозяйки начала чуть более часто вздыматься, чем пару минут назад.

– Куда пошла? – прошептал он Нике, глядя в глаза.

– На тайную встречу.

– Ты можешь встречаться только со мной, – возразил ей Никита. Девушка чувствовала жар его тела, и млела.

– Да ты что? Правда? – изобразила она дурочку. – А почему?

– Потому что я взял за тебя ответственность, – ухмыльнулся Никита.

Он взял баночку с зеленой краской, не спеша поднес ее к шее Ники и наклонил. Зеленая густая краска закапала на ямочку на шее и стала стекать вниз, к животу.

Ника завороженно наблюдала за этим, а Ник, налив краску себе на руку, стал с интересом проводить по Нике – и по обнаженному телу, и по одежде, оставляя следы. Изредка он целовал девушку, а после вновь начинал раскрашивать, постепенно освобождая от одежды. Правда, и сам он быстро испачкался, что, впрочем, в эти минуты его ничуть не смущало.

Мазки жесткой кисти чередовались с легкими дразнящими движениями пальцев и поцелуями, от которых перед глазами все плыло.

– Хватит со мной играть, – прошипела Ника, чувствуя, что эта игра ей надоела, и она хочет совершенно другого.

– А что я должен с тобой делать? – спросил ее, усмехаясь, Никита, которому нравилось доводить эту взбалмошную девчонку. Она что-то принялась говорить, а он, не слушая, целовал ее шею, плечи, чуть ниже, чередуя касания губ и пальцев.

Ника что-то едва слышно прошептала ему на ухо, и больше Ник времени на слова не тратил, а приступил к активным действиям.

Через несколько часов и парень, и девушка были перемазаны разноцветными красками.

Правда, краски смывались не так быстро, как пара того хотела, и, наверное, почти час они вдвоем зависали в ванной комнате, заляпав ею весь душ и кафель – и оттирать краску, между прочим, пришлось Кларскому, который себя в роли хозяюшки вообще никак не представлял.

Заснули они едва ли не под утро, оба усталые и довольные: Ника даже спала с полуулыбкой на лице – Никита увидел это, когда проснулся, а глаза он открыл первым, часов в десять утра. Осторожному и постоянно ожидающему подвоха парню показалось, что он услышал какой-то подозрительный звук, но это всего лишь были шумные дети с соседней квартиры, которые стали носиться по комнатам. Девушка же спала почти до полудня, развалившись на диване, как королевна. Ник даже потом в шутку сказал, что, наверное, им придется покупать трехместную кровать, одинаковую в ширину и в длину. Странно, но рядом с Никой он стал шутить, правда, юмор его был иногда немножко странноват или не смешон.

Когда Карлова открыла глаза, солнце уже вовсю светило в небе, а нормальные люди уже начинали обедать. Девушка, которая оказалась совершенно обнаженной, завернулась в простыню и пошлепала босыми ногами на кухню. Там она и нашла Никиту, который задумчиво чистил ствол разобранного прямо на кухонном столе пистолета. Рядом же стояло и специальное оружейное масло для чистки и какие-то хитрые штуки из набора для тех же целей. Сегодня они уезжали, и Нику нужно было быть уверенным в своем оружие, в том, что оно не даст осечек. Сегодняшний день вообще был для него особенным. И для Ники он мог стать таким, если бы она выбрала Сашу Дионова.