Северная Корона. Против ветра

В холле Женя и Ника произвели настоящий фурор, явно ошарашив и Ника, и Сашу, и Марту, и только лишь один Олег Алмазов рассмеялся – весело, словно над смешной картинкой.

– Хорошо, что ты пришел, – произнес он, лежа на полу связанный. – Молодец, мальчик, молодец. Ты должен сделать все, чтобы я остался жив. Иначе ты сам знаешь, что с ней будет.

Женя громко сглотнул.

Ника коротко выдохнула. Она не ожидала увидеть такую картину: Никита с пистолетом, окровавленный Саша, плачущая беззвучно Марта, у которой – Господи, ужас какой! – что-то с правой рукой. Но ни слова вымолвить она не могла.

– О чем он говорит? – спросил все еще целящийся в Женю Никита. Хотя он сейчас был в такой ярости, что мог убить и Евгения, и Олега, но отлично сдерживал себя. Ему нужно было контролировать ситуацию. А чтобы правильно контролировать ситуацию, нужно контролировать и самого себя. Иначе можно стать Мартом-2, который в припадке бешенства мог натворить ужасных дел.

Женя молчал.

– Убери от нее нож, Женька, – проговорил тихо, но отчетливо Саша. Он не желал, чтобы бывшая невеста пострадала. – Ты же не такой, ты не псих. Ты мой друг. Ты же был моим другом, брат!

– Замолчи, – велел ему одноклассник, и в его голосе мелькнула мольба. – Молчи, Сань. Ты сам виноват. Прости, но сам. С-сам, – он вдруг стал заикаться и испуганно глянул на Александра.

– Да, ты правильно говоришь, во всем виноват он один, – сказал как-то гортанно, как ворона, Олег, пытаясь сесть, но это у него плохо получалось из-за связанных рук и ног. – Дионов виноват. Если бы он не сделал то, что сделал, если бы не оборвал мою карьеру и мою жизнь в той славной драке, мы все бы были счастливы. Все. И моя Василиса. – Он вздохнул, вспоминая то ли свою бывшую любимую, то ли Марту, которую не отпускал Александр.

Ник и Саша переглянулись. Наверное, это был первый раз в их жизни, когда они оказались на борту одной лодки.

– Что ты хочешь, Женька? – спросил Дионов мягким голосом – он, как и Кларский, сдерживал себя и свои эмоции. И боль.

– Развяжите его, – приказал Евгений, сильнее прижимая нож к горлу Ники – на ней даже показалась капелька крови. – Иначе убью ее.

– А если я застрелю тебя? – спросил Никита, глядя на свою девушку, с которой хотел построить новую жизнь в другом, новом, месте. Она тоже не отрывала от него взгляда.

– А если – ее? Если в нее пуля попадет? – Евгений вдруг посмотрел безнадежным взглядом на Кларского. – Или ты супергерой?

– Женька, мы можем все решить. Отпусти ее, – сквозь боль проговорил Саша, поддерживая Марту, у которой из-за ужаса мутилось в голове.

Она боялась за сестру, за любимого человека, за себя.

За свое будущее.

То, что происходило сейчас, стало ее платой за счастье длиною в день.

– Даже если ты станешь стрелять в меня, я успею перерезать твоей подружке горло, – продолжал нервно Женя. – Развязывайте его, – он вновь кивнул на Алмазова. Тот улыбался. У него получилось сесть на колени. Кроме стоящего напротив него Жени, на Олега мало кто теперь смотрел. Все стояли к нему спиной или же боком.

– Женя, зачем ты это делаешь? – продолжал Саша, еще крепче обнимая слабую Марту, готовый защищать ее до последнего, если это будет необходимо. Девушка страдала из-за него, и только из-за него.

Евгений молчал. Только с Никой он был разговорчивым, дав себе мимолетную слабину.

– Я могу сказать, – вновь подал голос Алмазов. – Все просто. Все совершенно просто. Так вышло, что только я знаю, где находится девушка нашего Жени, – он издал ехидный смешок. Евгений напрягся, казалось, что каждый его мускул напрягся. – Только я знаю. Он будет делать все, что я скажу, иначе не узнает, где его любимая. И тогда она умрет без воды и еды. Правда, Женя?

Парень молчал, стиснув зубы и крепко удерживая нож у горла Ники.

– Правда, – сказал он.

Ника и Марта встретились взглядами. Если глаза Марты были красными, в слезах, то у Ники они были широко раскрытыми, но без единой слезинки. И с жизнью.

– Если я погибну или если меня схватят менты или кто-то еще, она погибнет, – продолжал Олег. – Отлично я придумал, да? Ну, пусть они меня развяжут. Я все еще не наелся своего самого холодного блюда, – изящно выразился Алмазов о своей красно-белой мести. Им овладело странное желание разрушать – но не мебель или какие-то материальные предметы, а жизни. Его ведь жизнь разрушили, так? Так. Почему же тогда он не может делать это же?

В голове у Олега вновь все перемешалось.

– Убери пушку и развязывай его, иначе убью ее, – произнес срывающимся голосом Женя, глядя на Ника. – Бери и развязывай, черт тебя подери!

– Если я тебя застрелю, твою девушку точно никто не спасет, – хрипло проговорил Никита, не собираясь убирать пистолет. – Она умрет в мучениях, запертая где-то этим куском мяса. А если ты уберешь нож и отпустишь ее, – Кларский посмотрел на Нику, которая огромными от страха глазами смотрела ему в глаза, – то я помогу тебе найти твою девушку. Обещаю – Я обещаю, что мы найдем ее, Жень, – подхватил Саша. – Мы, менты, частные детективы – все будут ее искать. И найдут. Убери от девушки нож.

Евгений растерянно взглянул на парней.