Северный ветер

Обратный путь был для Рагнейд тяжелее, чем дорога к ведунье. Она не получила от старухи четких ответов, и не знала, что ей сделать для того, чтобы помочь людям. Ночь, что обступила ее, казалось, накрыла все вокруг навсегда, и не было ни единого просвета в этой тьме.

Кроме того, королеву терзали мысли о Вестаре. Колдунья увидела или почувствовала то, что происходило между ним и Рагнейд, и посоветовала ей не отказываться от него. Без сомнения, ведунья имела в виду именно это, когда произносила свои прощальные слова. Но Рагнейд даже мысли не могла допустить о том, чтобы предать своего супруга ярла. Хотя так отчаянно хотелось…

- Рагнейд, - тихо позвал Вестар, и она, вздрогнув, подняла глаза. На смуглом лице лучника отражались беспокойство и тревога. – Что сказала колдунья?

- Ничего, - проговорила Рагнейд. – Ничего из того, что я ждала услышать. Она говорила загадками… Сказала, что я уже много сделала для спасения людей, только сама пока не поняла этого. Но что я сделала? – воскликнула она почти в отчаянии. – Мертвые вновь поднимаются, а как их остановить, никто не знает…

Вестар нахмурился.

- О ней говорят, как о сильной ведунье, - молвил он. – Может, была в ее речах истина?

Рагнейд помолчала, а потом разомкнула губы:

- Знаешь… Она сказала, что рыжая всему виной. Что смерть идет за ней.

- О ком она говорила? – не понял Вестар.

- Не знаю. Только вот сейчас я подумала… Сон Гисли – он рассказывал о рыжей женщине. Возможно, это как-то связано, но не могу понять, как. Я вообще ничего не могу! Только сидеть и ждать неизбежного.

- Тише, - Вестар подъехал поближе к ней. – Не кори себя. Ты и так делаешь все, что можешь. Ярлу все равно, а ты думаешь о своих людях. Мы разберемся во всем этом. Боги не оставят нас.

Рагнейд выдохнула. Ей стало совестно за свое отчаяние – в самом деле, если не она, королева, то кто же будет силен духом и помогать другим? Уж точно не ярл Эрлинг, которому дорого лишь собственное благосостояние.

- Благодарю, - проговорила она. – За то, что ты… рядом.

Ей хотелось бы сказать Вестару намного больше, но она не могла, и он понимал это. Рагнейд встретила теплый взгляд его темно-серых глаз, и ей как будто стало легче дышать.

- Я всегда буду рядом, - отозвался лучник. – Пока я жив, моя судьба – в твоих руках.

***

- Тише! – Шекли сделал своим спутникам знак молчать. – Лучше ничего не говорите – говор вас выдаст. Я все сделаю сам.

Тот северянин, что был повыше, кивнул. Шекли еще раз окинул взглядом мощные фигуры, обряженные в монашеские рясы, и вздохнул – на месте стражников он бы за версту не подпустил таких «послушников» к городу. Но стража большим умом не отличалась, зато отличалась жадностью. Об этом он сразу сказал северянам, а также о том, что тоже не намерен помогать им по доброте душевной.

На его счастье, варвары оказались не дураками и быстро смекнули, что как только Шекли окажется в городе, запросто может сдать их стражникам. Поэтому старший воин посулил пареньку весьма неплохую награду за то, что он проведет их к лорду – больше, чем Шекли заработал бы на продаже двадцати бутылок вина.

Как раз сделка с Томасом и натолкнула Шекли на мысль вырядить северян монахами. Иначе ни при каких условиях этих мордоворотов не пропустили бы. Конечно, северяне могли бы пробиться и силой – глядя на них, у Шекли почему-то не было в этом сомнений – но это было бы куда сложнее и дольше, нежели пройти под видом служителей Господа.

Пришлось потрудиться, чтобы выманить Томаса за пределы монастыря. На счастье Шекли, монахи не спали всю ночь, а вставали дважды для ночной молитвы, но с остальным пришлось туго. Шекли уже сбился со счета, сколько кругов он намотал вокруг монастыря, высматривая приятеля через окна в толпе монахов, и изо всех сил стараясь оставаться незамеченным. Но парню повезло, и глуповатый Томас узнал тихий посвист друга. Вскоре он уже беседовал с Шекли на окраине леса, а глаза монаха ползли на лоб от услышанного.

Нет, конечно, Шекли не сказал ему о том, зачем ему рясы – он, все же, не был уверен, что северяне не укокошат-таки лорда Альфреда. Томасу он сообщил, что давним друзьям позарез нужно попасть в город, а со стражей всегда проблемы – без денег они не пропустят. Друзья же из деревни, им бы работу найти, какие уж тут деньги?

Томас, наконец, согласился. Шекли извелся, пока ждал его, и уж думал, что тот не придет, а северяне, которые затаились в зарослях, перережут ему горло. Но, наконец, полноватая фигура послушника показалась на тропе, а в руках у него был большой темный сверток.

Поблагодарив Томаса и пообещав ему вдвое больше за следующую партию вина – что, конечно, было ложью – Шекли забрал одежду и припустил к месту, где ждали северяне. Те только хмыкнули, разглядывая незнакомую одежду, но особых эмоций не высказали. Они вообще были довольно сдержанны в проявлениях чувств, как заметил Шекли.