Сфера

— А теперь посмотрим, как расчет частичного давления может быть произведен в абсолютных атмосферах, что является обычной для нас процедурой…

Значение слов не доходило до Нормана. Он пытался сосредоточиться, про графики продолжали вспыхивать, а голос бубнил свое. Веки налились свинцовой тяжестью, и он уснул.

— …будет понижаться в субмарине и сразу же в жилом модуле до тридцати трех атмосфер. В этот момент вы будете переведены на смешанные газы, потому что в условиях ниже восьмидесяти атмосфер нельзя дышать обычным земным воздухом.

Норман перестал слушать. Эти технические подробности способны уморить до смерти. Он опять задремал, лишь изредка просыпаясь.

— …потому что отравление кислородом наступает, когда СО2 превышает отметку в 7 АТА на продолжительные промежутки времени…

— …азотный наркоз, когда азот ведет себя как анестезирующее вещество, наступает в атмосфере смешанных газов, если частичное давление превышает 1,5 АТА…

— …требование разомкнутой цепи в целом предпочтительнее, но в вашем распоряжении будет полуразомкнутая цепь с воздушным колебанием от 608 до 760 миллиметров…

Он снова уснул.

Когда все закончилось, они разошлись по своим каютам.

— Я ничего существенного не пропустил? — поинтересовался Норман.

— Да нет, — ответил Гарри, — кроме огромного количества физики.

В своей тесной каюте Норман сразу повалился в постель. Настенные часы со светящимся циферблатом показывали 23.00. Он никак не мог понять, что это означает одиннадцать вечера. Через девять часов, подумал он, я буду погружаться.

Потом он уснул.

Глубина

Погружение

В утреннем свете покачивалась на понтонной платформе подводная лодка «Харон V» — маленькая, ярко-желтая, она казалась детской игрушкой на краю бассейна.

Резиновая шлюпка перевезла Нормана к субмарине, он взобрался на платформу и пожал руку пилоту, которому на вид было не больше восемнадцати, меньше, чем его сыну, Тиму.

— Готовы к отправлению, сэр? — спросил пилот.

— Конечно, — отозвался Норман. Он был готов, если он вообще мог быть готов к подобному мероприятию.

Вблизи субмарина совсем не была похожа на игрушку. Она была невероятно мощной, даже массивной. Норман заметил единственный иллюминатор, крышка которого была прикручена болтами больше его кулака. На всякий случай он осторожно потрогал их.

Пилот улыбнулся:

— Хотите проверить, все ли в порядке, сэр?

— Нет, я вам доверяю.

— Теперь сюда, сэр.

Норман взобрался по узким ступенькам на самый верх подлодки и увидел маленький открытый люк. Он заколебался.

— Сядьте на край, — посоветовал пилот, — спустите ноги и проскальзывайте туда. Немного сведите плечи и подберите ваш… Отлично, сэр. — Изогнувшись, Норман пролез в тесный люк и оказался внутри, где было так низко, что он не мог стоять. Лодка была забита техникой. Тед был уже на борту, согнувшийся в три погибели, н улыбающийся, как дитя.

— Разве это не фантастика?

Норман позавидовал его энтузиазму; сам он немного нервничал и чувствовал себя подавленно. Пилот захлопнул над ним тяжелую дверцу люка и уселся к приборам:

— Все в порядке?

Они кивнули.

— Извините, джентльмены, — оглянулся через плечо пилот, — но вам придется созерцать мой зад. Итак, стартуем. Моцарт подойдет? — Он вложил кассету. — Спуск на дно длится 13 минут, музыка скрасит его. Если вам не нравится Моцарт, можем предложить что-нибудь другое.

— Моцарт — просто отлично, — сказал Норман.

— Моцарт — это великолепно, — заявил Тед. — Моцарт — это грандиозно.

— Ну и прекрасно, джентльмены. — Раздался свист, затем пощелкивание радио. Пилот тихо заговорил в микрофон. Водолаз в снаряжении появился в иллюминаторе, махнул рукой. Пилот откинулся назад.

Хлюпанье, затем жуткий грохот: подлодка стартовала.

— Видите, внизу находятся полозья, — пояснил пилот. — Лодка неустойчива на поверхности, и мы передвигаем ее на полозьях. А на глубине в сто футов мы их отбросим.

Через иллюминатор они видели водолаза, стоящего на палубе по пояс в воде. Затем вода закрыла иллюминатор, и из акваланга водолаза пошли пузырьки.

— Мы под водой, — сообщил пилот.

Он подкрутил вентили над своей головой, и они услышали свист воздуха, пугающе громкий. Потом журчание. Свет, проникающий в субмарину через иллюминатор, был чарующе голубым.

— Очаровательно, — сказал Тед.

— Мы отбросили полозья, — сказал пилот. Моторы гудели и лодка двигалась вперед, с водолазом, скользящим вдоль борта. За иллюминатором не было видно ничего, кроме голубой воды. Пилот сказал что-то по радио и включил Моцарта.

— Откиньтесь назад, на спинки кресел, джентльмены, — предложил пилот. — Погружение— восемьдесят футов в минуту.

Норман слышал грохот моторов, но не ощущал самого движения. Если что и происходило, так это то, что за окном иллюминатора темнело все больше и больше.