Сфера

Жилые помещения были отлично изолированы: ковровые покрытия на потолке, стенах и полу. Переизбыток мягкой вздутой материи напоминал пышно взбитое ложе. Но, несмотря на яркие цвета и очевидную заботливость в убранстве жилища, Норману оно показалось тесным и тоскливым. Иллюминаторы были крошечными и отражали только темень океана. А там, где кончалась обивка, виднелись тяжелые болты и стальная обшивка, напоминающие о том, где они на самом деле находятся. Ощущение было такое, будто они стиснуты в гигантских металлических легких, и это было недалеко от истины.

По узкой переборке они перебрались в цилиндр D, небольшую лабораторию, с приборами и микроскопами на полках повыше, с электроникой на нижнем ярусе.

— Это Тина Чан, — представил Барнс очень спокойную женщину. Они пожали друг другу руки. Норману казалось, что Тина неправдоподобно спокойна, пока он не понял, что она из тех людей, которые почти не моргают.

— Будьте полюбезнее с Тиной, — посоветовал Барнс. — Она — единственная ниточка, которая связывает нас с внешним миром. Она присматривает за всей нашей электроникой.

Тина Чан сидела в окружении таких громоздких мониторов, каких Норману раньше видеть не приходилось. Они напоминали первые телевизоры пятидесятых годов.

Барнс объяснил, что другое оборудование, в том числе мониторы, не будут хорошо работать в гелиевой атмосфере. На заре глубоководных модулей их меняли ежедневно. А теперь их одевают в защитную оболочку; отсюда и толщина.

Рядом с Чан находилась и другая женщина, Джейн Эдмундс, которую Барнс представил как архивиста подразделения.

— Что значит — архивист подразделения? — спросил у нее Тед.

— Старший офицер первого ранга, обработка данных, — ответила она официально. Джейн Эдмундс носила очки и стояла по стойке смирно. Норману она показалась похожей на библиотекаршу.

— Обработка данных… — начал Тед.

— Я должна отслеживать на пленку все происходящее, вести записи, сэр. Каждый момент этого исторического события должен быть зафиксирован, и я должна наладить доскональный учет. — Норман подумал: настоящая библиотекарша.

— О, замечательно! — обрадовался Тед. — Рад это слышать. Фильм или видеозапись?

— Видео, сэр.

— Я немного знаком с видеокамерой, — сообщил, улыбаясь, Тед. — Какая у вас пленка: полдюйма или три четверти?

Эдмундс отчеканила параметры и характеристику видеопленки, используемой водолазами ВМС. Тед только и нашелся сказать:

— О…

— Это несколько лучше тех поступающих в продажу систем, которые вам знакомы, сэр.

— Ясно, — сказал Тед. И преспокойно продолжал болтать с Эдмундс о разных технических материях.

— Похоже, Теда интересует все, что касается записи.

— Похоже, что да. — Но Нормана удивляло, почему это так обеспокоило Барнса. Был ли Барнс озабочен самой видеозаписью? Или его волновало то, что Тед может устроить нежелательное представление? Да устроит ли Тед представление? Или Барнс беспокоился из-за вмешательства гражданского лица?

Эдмундс продолжала сыпать техническими терминами, и Норман сказал:

— Я заметил, что вся ваша техническая команда — чисто женская.

— Да, — согласился Барнс. — Исследования по погружениям показывают, что женщины выносливее для работы в подводных условиях. Физические размеры их меньше, они меньше потребляют воздуха и пищи; они более общительны и терпимее при совместном проживании, да и психологически они более выносливые и стойкие. По правде сказать, в ВМС давно поняли, что экипажи подлодок должны быть только женскими, — Барнс засмеялся. — Но как это осуществить?

Они двинулись дальше. Последний цилиндр, Е, был больше всех остальных. Там лежали журналы, стоял телевизор и удобные диваны; с другой стороны был широкий обеденный стол и кухонька. Стоящая под опахивающим ее вентилятором, повар Роз Леви оказалась краснощекой женщиной с южным акцентом. Она поинтересовалась у Нормана, какой у него любимый десерт.

— Десерт?

— Да, д-р Джонсон. Я люблю всех угощать их любимыми десертами. А что вы больше всего любите, д-р Филдинг?

— Лимонный торт, — сказал Тед. — Я люблю лимонный торт.

— Я приготовлю его вам, — сияя, пообещала Роз Леви. Она обернулась к Норману: — А вы мне так и не ответили?

— Клубничный пирог.

— Проще всего. Как раз с последним рейсом подлодки прислали немного чудесной новозеландской клубники. Может, прямо сегодня и приготовить?

— А почему бы и нет? — благодарно отозвался Норман.

Он взглянул в черную пустоту иллюминатора. Отсюда были видны гирлянды огней, вытянувшиеся на полмили вдоль погребенного на океаническом дне космического корабля. Полыхая, как факелы, по его периметру двигались водолазы.

Норман думал: я нахожусь за тысячу футов от поверхности океана, а мы обсуждаем клубничный пирог на десерт. Но чем больше он думал об этом, тем более разумным это ему казалось. Норману лучше всего могла бы помочь обжиться в непривычной обстановке знакомая, любимая еда.

— Меня тошнит от клубники, — заявил Тед.

— А вам я приготовлю пирог с черникой, — не моргнула и глазом Леви.

— А взбитые сливки?

— Ну…