Сфера

— Прошу прощения, но это слишком большая ответственность для меня. Я не могу сам принять решения для открытия сферы. Я должен переговорить с Вашингтоном.

— Теда это не обрадует, — заметил Гарри.

— Наплевать на Теда, — заявил Барнс. — Я должен довести все это до сведения Президента. Пока не будет получено его разрешения, я никому не позволю пытаться открыть сферу.

Барнс объявил двухчасовой отдых, и Гарри отправился спать. Бет тоже объявила, что пойдет спать, но осталась в отсеке управления вместе с Тиной Чан и Норманом. В отсеке у Чан были удобные кресла с высокими спинками, и Бет вертелась в одном из них, то поджимая, то вытягивая ноги. Отрешенно глядя в пространство, она поигрывала прядями своих волос, накручивая их колечками вокруг уха.

Устала, подумал о ней Норман. Мы все устали. Он посмотрел на Тину, спокойно и плавно двигавшуюся по комнате, регулирующую мониторы, проверяющую провода датчиков, меняющую видеопленки, как всегда сосредоточенную и натянутую, как струна. Поскольку Эдмундс была с Тедом на корабле, Тина приглядывала и за записывающими устройствами, и за собственными средствами связи. Офицер ВМС, она не производила такого усталого впечатления, как остальные, но ведь она и не была на корабле. Для нее корабль оставался тем, что она наблюдала по мониторам, программой телевидения, чем-то отвлеченным. Тина, не сталкивалась непосредственно с новым окружением, изматывающим умственными усилиями осознать, что происходит, что это такое.

— Выглядите усталым, сэр, — заметила Тина.

— Да. Мы все устали.

— Это атмосфера, — пояснила она. — Приходится дышать гелием.

И никакой психологии, с грустью подумал Норман.

— Воздействует плотность здешнего воздуха, — продолжала Тина. — У нас здесь тридцать атмосфер. Если бы мы дышали обычным воздухом в условиях этого давления, он был бы почти таким же густым, как жидкость. Гелий легче, но все же гораздо плотнее того, что здесь требуется. Вы не осознаете этого, но все это затрудняет ваше дыхание, утяжеляет работу ваших легких.

— Но вы не устали.

— О, ну я-то привыкла. Я и раньше бывала под водой.

— Вот как! А где?

— Я правда не могу сказать, д-р Джонсон.

— Операции ВМС?

Она улыбнулась:

— Мне нельзя говорить об этом.

— Опять ваша загадочная улыбка?

— Надеюсь, сэр. А вы не думаете, что вам следует попытаться поспать?

— Вероятно, — кивнул он.

Норман подумывал пойти поспать, но перспектива узкой жесткой койки его совсем не привлекала. Вместо этого он спустился в кают-компанию в надежде найти один из знаменитых десертов Леви. Роз Леви там не оказалось, зато под пластиковым колпаком он обнаружил кокосовый пирог. Он нашел тарелку, отрезал кусок и сел с ним около иллюминатора; огни окружавшей корабль решетки погасли, водолазы исчезли. Норман видел свет в иллюминаторах модуля DH-7, расположенного всего в нескольких десятках ярдов. Водолазы, должно быть, готовились к подъему на поверхность. А может, они уже поднялись.

В стекле иллюминатора он видел собственное отражение. Оно выглядело старым и усталым. «Это место не для пятидесятитрехлетнего старика», — сказал он, глядя на отражение.

Когда он снова выглянул наружу, он заметил движение каких-то огней в отдалении, потом какая-то субмарина прошла под цилиндр DH-7. Через какое-то мгновение рядом с ней вошла в док вторая субмарина. Огни на первой субмарине погасли. Через короткое время вторая субмарина вновь ушла в черную воду, а первая осталась на дне.

Что-то происходило, но Норман чувствовал, что ему нет до этого дела. Он слишком устал. Его больше интересовал вкус пирога, и он взглянул вниз. Пирог был съеден, и только крошки лежали на тарелке.

Устал, опять подумал он. Слишком устал. Он положил ноги на журнальный столик, опираясь спиной на прохладную стену.

Вероятно, он проспал какое-то время, потому что он проснулся в темноте, не понимая, где находится. Он сел, и тут же вспыхнул свет. Он был по-прежнему в кают-компании.

Инструктируя их, Барнс объяснил, что модуль отрегулирован так, что реагирует на присутствие человека. Очевидно, датчики перестают воспринимать заснувшего, находящегося без движения человека, и автоматически выключают освещение. А когда он просыпается и вновь начинает двигаться, оно автоматически включается. Хотелось бы ему знать, будет ли гореть свет, если спящий начнет храпеть? Кто разработал все это, хотелось бы ему знать? Брали ли в расчет храп инженеры и дизайнеры, создававшие подводные жилые модули для ВМС? Был ли в модуле датчик, регистрирующий храп?

Норман вспомнил о пироге.

Он поднялся и прошел через кают-компанию на кухню. Нескольких кусков пирога недоставало. Разве он съел их? Он не помнил этого.

— Как много записей, — сказала Бет. Норман обернулся.

— Да, — согласилась Тина. — Мы записываем все, что происходит в модуле, и так же поступают на других кораблях. Накапливается множество материала.

Прямо над его головой был установлен монитор. На его экране Бет и Тина сидели в центре связи и ели пирог.

Ага, подумал он. Вот куда подевался пирог.

— Каждые двенадцать часов видеозаписи передаются на субмарину, — сообщила Тина?

— Зачем?