Сфера

— А что произошло внутри?

— Это было прекрасно…

— Что было прекрасно?

— Туман, — ответил Гарри. Потом замолчал опять, неподвижно уставившись в пространство.

— Туман? — допытывался Норман.

— Море. Туман. Прекрасно…

Говорил ли он об огоньках, хотел бы знать Норман. О скоплении перебегающих огоньков?

— Что было прекрасно, Гарри?

— Не смейся надо мной, — сказал Гарри. — Обещай,

что не будешь смеяться?

— Я не буду над тобой смеяться.

— Тебе кажется, я выгляжу, как раньше?

— Думаю, да.

— Тебе не кажется, что я как-то переменился?

— Нет. Я этого не замечаю. А ты думаешь, что ты переменился?

— Не знаю. Может быть. Быть может, я…

— Что-то произошло в сфере, что изменило тебя?

— Ты ничего не понимаешь про сферу.

— Тогда объясни мне, — попросил Норман.

— В сфере ничего не произошло.

— Но ты провел в ней три часа…

— Ничего не произошло. Ничего никогда не происходит в сфере. Там всегда все то же самое, внутри сферы.

— Что то же самое? Море?

— Море всегда разное. А сфера всегда одна и та же.

— Не понимаю, — сказал Норман.

— Я знаю, что ты не понимаешь, — кивнул Гарри и вновь сжал голову руками. — Но что я-то могу?

— Расскажи мне побольше.

— Больше нечего рассказывать.

— Тогда расскажи еще раз.

— Это не поможет, — возразил Гарри. — Как ты думаешь, вы скоро сможете отправиться?

— Барнс сказал, что в ближайшие несколько дней это у нас не получится.

— Я думаю, вам надо отправляться как можно скорее. Скажи остальным. Убеди их. Заставь их вернуться.

— Почему, Гарри?

— Я не могу… Я не знаю.

Гарри смежил глаза и улегся опять на постель.

— Ты хотел расспросить меня, — сказал он. — Но я очень устал. Может быть, мы поговорим об этом как-нибудь в другой раз. Скажи остальным, Норман, увези их отсюда. Это… становится опасным, оставаться здесь.

И он растянулся на койке и закрыл глаза.

Изменения

— Он спит, — пояснил Норман остальным. — У него шок. Он чем-то озадачен. Но в остальном он цел и невредим.

— Он рассказал тебе что-нибудь, — спросил Тед, — о том, что там происходило?

— Он слишком измучен, — ответил Норман, — но он скоро придет в себя. Когда мы его только нашли, он даже не помнил, как его зовут. Теперь вспомнил. Он вспомнил мое имя, вспомнил, кто он такой. Он помнит, что он вошел в сферу. Я думаю, что он, конечно же, помнит и то, что случилось внутри сферы. Но не рассказывает.

— Здорово, — сказал Тед.

— Он упоминал море и туман. Но я не очень-то разобрался, что он имел в виду.

— Выгляни наружу, — позвала Тина, указывая на иллюминаторы.

Нормана сразу поразило количество света — тысячи огней в темноте океана, — и его первым чувством был беспричинный страх: как будто огоньки из сферы явились сюда. Но потом он рассмотрел, что огни были не бесформенными и двигались, извиваясь.

Они прижались лицами к иллюминаторам.

— Спрут, — произнесла, наконец, Бет. — Биолюминесцентный спрут.

— Да их тысячи.

— Больше, — поправила она, — думаю, что около полумиллиона вокруг всего модуля.

— Великолепно.

— Какая громадная колония, — заметил Тед.

— Впечатляющая, но ничего необычного, — пояснила Бет. — Плодородие моря легко сравнить с плодородием земли. В море зародилась жизнь и впервые появилось соперничество между видами животных. Одна из реакций на конкуренцию животных — производство огромного количества особей. И многие морские животные так и поступают. Как правило, мы привыкли думать, что то, что животные вышли из океана на землю, это шаг вперед в эволюции. Но истина заключается в том, что первых животных буквально выдворили из моря. Они просто сбежали от конкуренции. Можете вообразить себе, что почувствовали первые амфибии, выбравшиеся на берег, задравшие головы, чтобы осмотреться, и увидевшие широкую сушу, где и помину не было ни о какой конкуренции. Это должно было выглядеть, как обещанный…

Бет, не договорив, неожиданно повернулась к Барнсу:

— Скорей: где вы держите сети?

— Я не хочу, чтобы ты выходила наружу.

— Я должна, — отрезала Бет. — У этих спрутов по шесть щупалец.

— Вот как?

— Науке неизвестны спруты с шестью щупальцами. Это неописанный вид. Я должна взять образцы.

Барнс объяснил ей, где находится контейнер с инструментами, и она ушла. Норман наблюдал за колонией спрутов с удвоившимся интересом.

Каждое животное было примерно длиной в фут и казалось прозрачным. Большие глаза спрутов были хорошо видны на теле и голубовато светились.

Через несколько минут снаружи появилась Бет. Стоя в середине колонии, она водила сетью, отлавливая экземпляры для коллекции. Несколько спрутов злобно выпустили чернильные облака.

— Вот злючки, — сказал Тед. — А известно ли вам, что появление чернил у спрутов крайне любопытно…

— Что бы вы сказали о спруте на обед? — спросила Леви.

— Нет, черт возьми. Если это неизученный вид, мы не можем его есть. Только мне еще не хватало, чтобы кто-нибудь погиб от пищевого отравления.

— Весьма разумно, — заметил Тед. — Мне спруты как-то никогда не нравились. Интересный двигательный механизм, но строение отвратительное.

В этот момент с жужжанием самопроизвольно включился один из мониторов. Они наблюдали, как экран быстро покрывается рядами цифр.