Сгорая в твоих объятиях

Вдруг он сумасшедший? Не может молодой человек — или нечеловек, не суть, — его полёта бегать за безвестной девушкой из семьи скромного достатка, приехавшей из дальнего пригорода!

Дверь приоткрылась и на крыльцо выглянула Юлисса.

— Эжени, там народ проснулся, понабежал, бубнят, почему опять только одно окно работает, непорядок, позовите администратора и дайте жалобную книгу.

— Заеду за вами в семь вечера. К тебе, — сообщил Дэсмонд спокойно.

— Мы будем вас ждать с огромным нетерпением, — заверила Юлисса.

— До свидания, Юлисса. До завтра, Эжени, — кивнул Дэсмонд, развернулся и скрылся за углом дома.

— Юл, вот обязательно было встревать? — Эжени поднялась на крыльцо. — Какой бал, какие, в болото, холостые друзья?!

— Дорогая моя, к твоим ногам свалился даже не лимон, а вполне себе спелый апельсин, а ты нос воротишь?

Со двора перед фасадом дома на дорогу выехала машина, чёрная, обтекаемая, блестящая новенькой монеткой. В марках и моделях автомобилей Эжени не разбиралась, но такие видела чаще в журналах и в кино, чем на запруженных транспортом улицах города.

— Ты посмотри, какой спорткар! — ахнула Юлисса восхищённо, однако Эжени молча распахнула дверь шире и протиснулась мимо коллеги в тесный тамбур.

* * *

Словно отвечая настроению, сумбурному, неопределённому, к вечеру воскресенья началась метель. Снег метался в свете фонарей во дворе, бился птицей в окна. Алионор, не особо любившая светские мероприятия, раздраженная сборами и организованной Юлиссой суетой, предлагала вообще никуда не ездить, но Юлисса была неумолима и непробиваема.

— Ты хоть представляешь, что такое бал Ла Фэй? — Юлисса прилипла к окну в единственной комнате, вглядываясь в белые вихри за стеклом.

— А должна?

— Али, ты иногда вылезаешь из своего компьютера, не? Этот бал проводится раз в сезон специально для нашего брата, но приглашают туда, естественно, далеко не каждую нечисть-нежить, что населяет наш славный город, а только избранных, самых-самых. Говорят, его организатору уже больше двухсот лет и он, кстати, настоящий князь.

— Тьмы?

— Деревня!

Алионор подняла глаза к потолку, затем посмотрела обеспокоенно на Эжени.

— Не хочешь ехать — и не надо, — в который уже раз предложила подруга.

— Даже не думайте! — возразила Юлисса.

— А чтобы некоторые тут не кукарекали, я могу ей перья выщипать, — добавила Алионор с улыбкой ласковой, доброжелательной почти.

— Клыки расплавятся, дорогуша, — парировала Юлисса.

— Всё в порядке, — отмахнулась Эжени. — Юл права, надо пользоваться возможностью. Когда ещё увидим двухсотлетнего князя?

В конце концов, настоящий бал, не бордель госпожи Миланы.

Юлисса взвизгнула вдруг, подпрыгнула на месте, метнулась в прихожую.

— Приехал! На лимузине! Я на лимузинах со свадьбы подружки не каталась!

Эжени встала с дивана, шагнула к шкафу, на всякий случай заново изучая собственное отражение в большом зеркале на дверце. Светло-синее платье в пол, белые, с налётом серебра волосы по обнаженным плечам. Пухлые розовые губы, темно-серые глаза, неброский макияж. Вроде и хороша, и одновременно чувствует себя простушкой, бедной сказочной падчерицей с испачканными золой руками.

Наряд чужой — Юлисса принесла для всех от своей подруги, работавшей в салоне вечерних платьев. Драгоценностей нет, даже напрокат, одна недорогая бижутерия, надевать которую Эжени постеснялась.

Привлекательна, но не актриса, не модель, не избалованная дочь богатых родителей. И за душой только и есть, что сущность снежная, голодная, вечное наследие женщин её рода.

И почему Дэсмонд не забыл о ней, как наверняка забывал о многих до неё?

— Что-то смущает? — уточнила проницательно Алионор.

— Мне кажется, здесь какой-то подвох. Ну не может так быть на самом деле. Настоящие принцы давно вымерли, если вообще когда-либо существовали вне человеческого воображения.

— Если всё будет совсем плохо, то мы рядом и всегда сможем уйти оттуда, а если кто-то попытается остановить нас, то сильно пожалеет. И ты сама только что сказала, когда мы ещё посмотрим на этакий реликт?

— Что вы там копаетесь? — донёсся из прихожей возмущённый голос Юлиссы. — Я слышу, лифт приехал.

Несмотря на предупреждение, Эжени вздрогнула, когда раздался звонок в дверь. Провела ладонями по переливающемуся атласу, по подолу, перетекающему из синего в лазурный. Глубоко вздохнула, унимая непривычное волнение. Действительно, уйти они всегда успеют.

— Юлисса, добрый вечер.

— Добрый, Дэсмонд, добрый. И дальше, надеюсь, станет вообще великолепным.

— Я тоже рассчитываю на благоприятное развитие событий.

Эжени вышла в прихожую, отметив, как странно, чуждо выглядел Дэсмонд на фоне лестничной клетки с зелёными стенами.

— Эжени, — Дэсмонд улыбнулся приветливо.

— Здравствуй, — ответила Эжени сдержанно, сняла с вешалки шубу.

Дэсмонд шагнул внутрь квартиры, забрал шубу. Эжени покорно повернулась, позволяя надеть на себя серый искусственный мех. Алионор выключила в комнате свет, замерла на пороге, ожидая, пока кто-то покинет слишком тесную для такого количества гостей прихожую.

— Моя подруга и соседка Алионор, — представила Эжени.