Шаг первый. Новый мир

Через пару минут оклемался подопытный волшебник, и оценив своё положение, вновь попытался уползти, старательно имитируя гусеницу. Правда, для меня остаётся загадкой, куда он, собственно, собирается бежать, в замкнутом–то помещении?

Вновь взяв в руку палочку, без лишних затей указал на подопытного, отправляя в него сгусток Кумила́риса, разметавшего тело волшебника. Занятно то, что на месте тела повис мрачного голубоватого оттенка сгусток тумана. Он был маленький, не больше мячика для тенниса. Этот сгусток словно не понимал, что он тут делает, а если понаблюдать несколько дольше, то можно заметить, что сгусток этот словно продолжает ползти по той траектории, которую выбрал подопытный.

«Если это душа, то он даже не понял, что умер» — справедливо подметила Ровена.

Сгусток начал меркнуть, будто уходил в невидимость. Не давая ему такой возможности, я буквально подпрыгнул на месте, мгновенно подлетая к сгустку и вновь материализованным мечом разрубая его, мысленно отдавая команду мечу: «Уничтожить». Сгусток буквально разлетелся в стороны быстро исчезающим облачком тумана, а на его месте пару мгновений висела крохотная, почти неразличимая взглядом точечка света, которая буквально провалилась в пространство.

«Отошёл в мир иной».

Получается, что своим мечом я уничтожил всё то наносное, что было на душе? А оставшись без всего этого, та самая частичка уже не имела привязки к крестражу, как собственно воспоминаний, воли, разума и прочего, потому и свободно ушла из мира?

«Выглядит так, но нужно подтверждение».

Уничтожив крестраж–карандаш при помощи меча, я достал остальные фигурки. Время экспериментов…

***

Практически сутки полной самоизоляции в ритуальном зале дома Блэков ушли у меня на то, чтобы заполучить в своё распоряжение сильную головную боль наряду с более–менее оформившимися концепциями души, крестража и возможностей моего Меча.

Первое, что следует отметить и что является наиболее важным достижением — твёрдая уверенность в том, что душа в основе своей и вправду имеет некое ядро, вокруг которого нарастает всё остальное. Пусть эта уверенность и не имеет под собой математического или какого–либо другого научного обоснования, но и обычных наблюдений за ходом экспериментов мне хватило. Пришлось даже, для разнообразия и чистоты эксперимента, попросить Кричера отловить или купить каких–нибудь животных. Он выполнил эту просьбу. Эксперименты с созданием крестражей животных дали понять, что некое «ядро души» что у людей, что у животных, выглядит и ощущается равнозначно, а вот всё остальное, что накапливается вокруг этого ядра, различно как качественно, так и количественно.

Второе важное наблюдение — очистившееся ядро действительно не имеет никакой связи с крестражем, якорем, называть можно по–разному. Да, мы с Ровеной подумали об этом ещё после первого эксперимента, но все последующие эксперименты показали, что именно тот «жирок», которым обросло ядро в ходе жизни, будучи отделённым и защищённым от рассеивания путём привязки к материи, является той причиной, по которой душа с остатками «жирка», при наличии воли и желания, может остаться в мире. Я даже провёл один эксперимент, в котором разделял душу подопытного, но из полученной части не сделал крестраж, а просто сохранил в схеме ритуала. Пока осколок находится внутри схемы, то душа убитого подопытного ещё остаётся в мире, но стоит схему сломать, как тут же словно проваливается в пространство вместе с осколком.

Третье важное наблюдение — мой Меч Духа является уникальным инструментом для работы с душой. Безусловно, я понимал это и раньше, но теперь это понимание приобрело несколько иной уровень. Для работы с душой нужны очень специфические магические навыки, знания, вычисления, а попытки выехать на привычном для волшебников «по щучьему велению, по моему хотению, взмахни–получи», всегда оказываются провальными из–за огромного расхода магии или срыве контуров почти сформировавшихся заклинаний. Однако Меч, будучи своеобразной материализацией моей собственной души, отлично работает с другими душами.