Шаги во тьме

Значит, просто посетитель. Тот с готовностью вскочил со своего места, обронил лежащую на коленях шляпу, наклонился, охнул на начавшего съезжать вбок своего соседа, который, утратив опору в виде профессорского плеча, решил принять горизонтальное положение. Попробовал было поднять пьянчугу, но, не достигнув успеха и окончательно решив, что уют этого непрезентабельного незнакомца все-таки менее важен, чем его, профессорское, дело, решительно шагнул в сторону Маршала.

– Помощник начальника сыскной полиции титулярный советник Маршал, – слегка наклонил голову Константин Павлович. – Чем могу служить?

– Всеволод Игнатьевич Гвоздецкий, археолог, профессор. Я, простите, вот по какому вопросу… – Он полез в карман, вытащил свернутый газетный листок. – Тут про вчерашний безголовый труп из Обводного… Здесь пишут, что это… этот… может быть жертвой идолопоклонников?

Константин Павлович закатил глаза.

– Простите, но это не официальное заявление сыскной полиции. Вы пришли мне рассказать о сектантах, которые на Лиговке устраивают свои черные мессы? Посмотрите, – он обвел рукой залу, – вот лиговские жители. У них два бога – рубль и штоф. Точнее, копейка и полуштоф, потому что целый рубль единомоментно мало кто из них в руках держал.

– Но послушайте, – с отчаянной надеждой вцепился в Маршала Гвоздецкий, – вы не понимаете, это и вправду может быть ритуальное убийство! Всего пять минут, прошу.

Но Константин Павлович решительно освободил руку от неожиданно крепкой хватки, сам взял посетителя под локоток и провел по коридору к комнате приставов, открыл дверь.

– Мечислав Николаевич, – Маршал подтолкнул профессора навстречу поднявшемуся усачу, – снимите с господина Гвоздецкого показания и после покажите мне. Всеволод Игнатьевич, вы непременно оставьте свой адрес, я обязательно все изучу и с вами свяжусь в случае необходимости. А пока прошу извинить, сами видите, какой у нас бедлам.

Часа два ушло на изучение списков задержанных и беседы с оными. Попались два беглых каторжника (результат, конечно, хороший, да не тот), а в остальном обычная лиговская шантрапа: местные обитатели, кто спьяну не сумел объясниться с полицейскими, да приезжие крестьяне, расторговавшиеся и решившие отметить успешную коммерцию, пропив часть барышей. Под общую гребенку забрали и несколько девиц вполне определенного рода занятий, правда, без билетов и без бланков[24]

. Этих Маршал распорядился отпустить сразу, без опроса: предположить, что женщина будет кромсать топором бездыханное тело, даже если у нее хватило бы решительности и сил предварительно это тело лишить дыхания, Константин Павлович не мог. А узаконивание их ремесла – дело, к уголовному сыску касательства не имеющее, тут околоток пусть рвение проявит. Беседы же с мужчинами заканчивались с одинаковым результатом: личность опрашиваемого устанавливалась, место жительства фиксировалось в опросном листе, пропавших знакомцев ни у кого из задержанных не имелось.

Не успел Константин Павлович закурить и откинуться на спинку кресла после последнего разговора, как дверь снова открылась.

– Бездельничаете, голубчик? Каковы успехи?

Маршал укоризненно посмотрел на начальника:

– Успехов чуть меньше, чем ноль. О пропавших никто не заявлял, особых примет не обнаружилось. А в минус баланс вывел фельетон в «Петербургском листке» и потянувшиеся вслед за ним в участок мистики со своими древними пророчествами. Нам бы голову.

– Да уж, без головы только головная боль. Про статью слышал от самого генерал-губернатора. Привез вот вам его обещание поснимать наши головы, ежели мы в кратчайшие сроки не сыщем злодея. Вот такие невеселые каламбуры. Но сейчас не об этом, голубчик. Идемте в наше царство теней. Только Александра Павловича еще захватим.

Через минуту Филиппов, Маршал и Свиридов стояли вокруг накрытого простыней металлического стола в мертвецкой.

– Открывайте, доктор, – махнул рукой Владимир Гаврилович.

Павел Евгеньевич Кушнир отдернул застиранную ткань, и Маршал со Свиридовым синхронно подняли брови в изумлении: на столе лежал не выловленный из канала покойник, а половина свиной туши.

– Терпение, господа, сейчас все объясню. Но прежде вот что… – Филиппов протянул обоим по паре прорезиненных перчаток, подождал, пока помощники их натянут, и продолжил: – Сейчас мы с вами проведем некий эксперимент, а после я вам расскажу, что за мысль меня на это натолкнула. Константин Павлович, голубчик, давайте вы первым. Вот вам инструмент.

Из-под стола был извлечен мясницкий топор.

– Постарайтесь-ка отделить нам голяшку.

Маршал с сомнением взял предложенный топор, взвесил в руке. Примерился, размахнулся. Лезвие рассекло свиную кожу и застряло в мякоти. Константин Павлович дернул рукоятку, рубанул еще раз, попав в дюйме от места первого удара. С третьего раза топор плотно застрял в кости, так что пришлось уже ухватиться обеими руками.

– Спасибо, голубчик, довольно. Ваша очередь, господин Свиридов.