Шагнуть за порог

– Ах ты, волк тряпочный, хрен бумажный, конь педальный, гоблин злобный! Я ж тебя наизнанку выверну и скажу, что так и было. Я ж у тебя причиндалы оторву и тебя же их съесть заставлю. Я…

– Смилуйтесь, милсдарь! – то ли проникновенный тон произвел на разбойника неизгладимое впечатление, то ли он просто понял, что заезжий маг, на которого они так опрометчиво напали, и впрямь может, а главное, хочет сделать с ними все, что подскажет его извращенная и буйная фантазия. – Смилуйтесь, у меня дети! У меня…

Он еще что-то говорил, то падая на колени, то пытаясь закрыться от Ярана амулетом, висящим на шее. Яран присмотрелся, усмехнулся брезгливо:

– У тебя на шее крестик, а в душе нолик. Кто вас послал, я спрашиваю?!

На сей раз никто не стал пререкаться, и разбойники, рассудив, что своя шкура дороже, тут же сдали наводчика со всеми потрохами. К слову, подтвердив собственные догадки Ярана. Хозяин трактира их слил, впечатленный, очевидно, той легкостью, с которой Яран вчера швырялся деньгами. Ну, демон, можно сказать, сам виноват, думать было надо. Однако же улыбчивый пухлячок совершенно зря позарился на чужие карманы. Оставлять такое без последствий нельзя, сам себя уважать перестанешь.

– Ладно, валите отсюда, – Яран сделал небрежный жест рукой. – Ну, что встали? Матильда, пропусти их.

– Э-э-э… милсдарь…

Яран проследил за взглядом разбойника, с удивлением, будто в первый раз, посмотрел на их разбросанные вещи.

– Не переживайте, я на них не претендую.

Небрежный пасс – и все, что валялось на траве, вспыхнуло синеватым пламенем. Секунда – и остались только пепел да раскаленные докрасна топоры. Яран улыбнулся:

– Чего встали-то? А ну, бегом отсюда!

Когда шлепанье босых ног стихло за деревьями, Яран повернулся к Саре, все представление сидевшей недвижимо и ровно, словно кол проглотила. Громко щелкнул пальцами, выводя ее из ступора, и посоветовал научиться не краснеть. Или хотя бы краснеть, но не так сильно. В конце концов, что естественно – то не безобразно. Сара в ответ лишь головой тряхнула и неожиданно для Ярана спросила:

– Ты их так и отпустишь?

– Уже отпустил.

– Но почему?

– Почему отпустил? Тут все довольно просто. Мертвые – ничто, бессмысленный кусок протоплазмы. Как этот вот, – кивок в сторону располовиненного тела, и мимолетная мысль о том, что все же эпоха накладывает свои отпечатки на психику человека. Свежий труп произвел на воспитанницу куда меньшее впечатление, чем голые мужчины. Кстати о птичках… Небрежный жест – и останки превращаются в хлопья жирной сажи. Как говорится. Нет тела – нет и дела.

– А живые что?

– О, в отличие от бесполезного трупа, живые еще могут послужить. Даже сами того не ведая. Конкретно эти заполучили маленькое, но крайне неприятное проклятие. И очень скоро они поймут, что вылечить импотенцию не смогут. Вот тогда они страшно оскорбятся и пойдут к тому, кого сочтут виновником всех их бед. Хозяин той забегаловки, в которой они ночевали, окажется очень удачлив, если останется жив.

– А если не пойдут?

– Значит, я ошибся. Плевать, мне это, считай, ничего не стоило. Ну что, поехали?

– Поехали, – кивнула Сара, толкнула коня пятками и решительно двинулась по дороге.

К реке они вышли только вечером, когда солнце уже готово было скатиться за горизонт, опасно цепляя его краем. Деревья отбрасывали гротескно-вытянутые тени, и ехать по дороге сразу же стало неуютно. Умом-то понимаешь, что ничего страшного вокруг нет, слух подсказывает то же самое. Еще и Матильда по лесу крадется. В общем, некому им угрожать, но воображение все равно дорисовывает забавную игру света и тени во что-то гротескное, и то и дело возникает ощущение, что рядом кто-то прячется.

Фантазию усугубляла дорога. С довольно широкого и, несмотря на вроде бы небольшой трафик, хорошо утоптанного тракта они свернули, и теперь их путь пролегал по узкому, аккурат чтобы проехать одной телеге, пространству. Не то чтобы заброшенному, но две глубокие колеи от колес на полноценную дорогу как-то не тянут. Один плюс – грибов море, и растут они совсем рядом, аккурат вдоль следов от колес. Так что затарились путешественники капитально, и Яран мог не сомневаться, что, даже без учета припасов, голодными они не останутся.

На ночевку остановились практически рядом с рекой, на высоком берегу. Разве что костер расположили в низинке, чтоб не демаскировать стоянку. Можно было бы проехать вдоль берега, еще пара километров – и они в деревне, благо светящиеся окна домов видны издалека. Но Ярану не хотелось лишний раз контачить с людьми, и Сара его в этом начинании поддерживала. Все необходимое они раздобудут завтра, переночевать же, пока нет дождя, можно и в лесу, чай, не в первый раз.

Конечно, неудобства у ночевки в лесу есть, как не быть. Но, на взгляд Ярана, они компенсировались сразу двумя факторами. Во-первых, возможностью полюбоваться невероятно красивым закатом. А во-вторых, опять же, возможностью посидеть на берегу с удочкой. И вдобавок все это можно было совместить!