Шайтан-звезда (Часть 2)

- Ну да, но я же - горный гуль! Я бы вошел в тело часового и отвел его куда-нибудь на край скалы, и сбросил вниз, если бы не видел иного пути... А как быть с десятком шумливых мальчишек и с возглавляющей их ущербной разумом?

- Иди, и входи в чье хочешь тело, и бросай часовых со скал, а мы выберемся и без тебя, клянусь псами! - возмутилась Джейран, но, когда Хайсагур с насмешливым поклоном отступил, собираясь удалиться куда-то вглубь замка, сама же и бросилась за ним следом.

- Постой, о Хайсагур!

- Стою, о красавица, - сказал гуль и подождал, пока она подошла к нему.

- Когда ты спустишься вниз, найди наш лагерь, а мы остановились в заброшенном селении у подножия гор, и отыщи там Ситт-Шакунту, и скажи ей, что это ты вызволил ребенка, чтобы она и Хашим заплатили тебе за него.

- С чего это я стану брать деньги за ребенка, который теперь принадлежит мне? - удивился гуль. - Я заберу его, и мы уйдем своей дорогой. Как ты полагаешь, неужели я выводил его отсюда ради твоей Ситт-Шакунты?

Джейран онемела.

Она сразу же вспомнила, как ее тащила за собой по склонам и высоким ступеням женщина-гуль, как стоял перед ней гуль Хаусаль, непременно желающий взять ее в жены и погубить этим! И лицо Хайсагура, обрамленное коричневой волнистой шерсткой, редкой возле глаз и рта, более густой на подбородке, увенчанное бледными наростами-рогами, было для нее сейчас звериной мордой!

- Воистину, ты из породы гулей, которые крадут детей Адама! воскликнула она, справившись с внезапной немотой. - Разве ты имеешь право на этого ребенка? Разве нет у него отца и матери, которые должны вернуть его себе?

- А разве у него есть отец и мать? - вопросом же ответил гуль. - О Джейран, ты сама была брошенным ребенком, никому не нужным и отданным в подарок заезжему врачу! Вот и этот ребенок никому не нужен!

- Как ты до этого додумался? - сердито спросила девушка. - Разве ты не видишь, что из-за него отряд молодцов осаждает замок?

Хайсагур негромко рассмеялся и заговорил - сперва благодушно, затем, увлекаясь речью, - с угрозой, хотя его голос оставался негромким и благозвучным.

- Я же входил в тела тех, кто знает родителей этого ребенка! Он не нужен своему отцу, ибо сейчас он - соперник своего отца! Он не нужен матери, ибо у нее на уме - как стать женой царя Хиры. Он нужен двум своим бабкам как орудие в склоках и сварах, ибо одна хочет его присвоить, чтобы проучить его мать, а другая - чтобы в случае опасности выкупить им свою жизнь! Скажи, о Джейран, разве не завиднее участь младенца в самом диком и нищем племени бедуинов? Отец и мать любят его, отдают ему лучшее, и он нужен им как дитя, а не как средство для достижения цели! Не становись между мной и этим ребенком. Наконец-то я нашел дитя, близость которого не нужна никому, кроме меня, - и я заберу его.

Джейран раскрыла было рот, чтобы предложить Хайсагуру взять жен и родить своих детей, но вдруг вспомнила, что говорил он ей в башне Сабита ибн Хатема. Он не хотел быть отцом горного гуля, а отцом человека он стать боялся - ведь крайне редко дочери сынов Адама могли выносить и родить дитя гуля.

Возможно, на долю мгновения Хайсагур вошел в сознание Джейран - во всяком случае, она вдруг поняла, что смотрит ему в глаза примерно так же, как в той башне, перед тем, как он властно вошел в ее плоть и вывел ее в пустыню, к колодцу джиннов.

- Ты же понимаешь, почему я делаю это, - сказал Хайсагур. - Я заменю этому ребенку отца и мать. Он уже достаточно большой, чтобы есть пищу взрослых, а через три года я начну учить его грамоте. Может быть, я даже раздобуду еще ребенка, чтобы ему не было скучно в крепости и он не был вынужден искать общества маленьких гулей. Как странно, что я раньше до этого не додумался...

Он подождал возражений, но их не было.

- Если бы хоть кто-то любил этого ребенка, я не взял бы его, - добавил тогда Хайсагур.

- Но я и мои люди получили деньги за то, чтобы найти, забрать и отдать ребенка Ситт-Шакунте, - так же негромко, и не менее упрямо, произнесла Джейран. - И мы должны это сделать, чтобы не сказали: "Умерла верность среди людей! " Мы не можем ее подвести. Она заплатила нам много и не торгуясь. Я хотела, чтобы Хашим передал тебе эти деньги...

- Воистину ты стала предводительницей шайки айаров! - воскликнул гуль. А что ты скажешь, если я уничтожу всякого, кто посмеет стать между мной и этим ребенком?

- Ты плохо знаешь моих людей! - с неожиданной гордостью заявила Джейран. - Нас было три десятка - а мы увели аль-Асвада и всех осужденных прямо с помоста для казни, а было это посреди Хиры! И потом, когда мы не поладили с аль-Асвадом, мы вышли из его дворца с боем, хотя нам противостояла тысяча стражников!

Хайсагур поглядел ей в глаза и увидел, что она не лжет.

Джейран действительно твердо знала, что выдержала во дворце сражение, которое делает седым младенца и плавит своим ужасом каменную скалу. И тысяча стражников стояла перед ее глазами таким образом, что девушка отчетливо видела каждое лицо.