Шалопаи

– Данька! Там толпа собралась! – кричала по межгороду Светка. – Бандиты с оружием. Собираются чуть ли не на приступ! Уж пару раз выстрелили. Придумали бульдозер подкатить. Я и выбралась вам позвонить. Только что Альке в Москву дозвонилась. Он уж выехал. Так это когда ещё?! Застрелят ведь дурака! Сам-то он не отступится.

– Перестань блажить! – осадил её Клыш. – Сбегай за администрацией, за милицией. При рынке кто-нибудь должен быть! И побольше напирай на попытку грабежа. А после возвращайся к нему, чтоб бед не натворил.

– А ты? – слабо ответил Светкин голос.

– Выезжаю! – Данька бросил трубку на рычаг. Вызвал по телефону такси. Времени собирать подмогу не было.

Нормальная работа рынка была нарушена. Возле крайнего контейнера сгрудилась толпа. Весь рынок уж знал, что в Пивеловском контейнере закрылись вооружённые люди. Обсуждали. Пытались восстановить, с чего началось. Сначала заперлись муж с женой. Позже подъехал ещё один. Вызвался договориться. А когда впустили в контейнер, оказался бандит похлеще первых. Как раз подогнали трактор, чтоб проломить дверь. Так новенький тут же разнёс из ружья лобовое стекло. Тракторист убежал. Подошли патрульные милиционеры, потребовали освободить контейнер. В ответ услышали, что без санкции прокурора никого не впустят.

Волнение нарастало. Как раз подъехал крупный, лет тридцати парень в кожаной куртке с золотой цепью на шее – смотрящий. Подманил серого Пивела.

– Ты, шнурок, своей жадностью весь рынок подставил, – процедил он. – Что теперь делать собираешься? На штурм пойдёшь?

– Пойду! – Пивел со страху осмелел. – Пару охранял с оружием возьму. Трактором дверь вышибем, а там будь что будет!

– Я тебе скажу, что будет, – послышалось сзади. Клыш как раз выбрался из такси. Подошёл в упор. – В тюрьму сядешь за попытку разбойного овладения чужим имуществом. Есть здесь кто-нибудь из администрации рынка?!

Смотрящий с интересом всматривался.

– Клыш, ты, что ли? – признал он.

Данька вгляделся.

– Сенат?!

– А то! – Смотрящий обхватил Клыша за плечи. Принялся тормошить. – Откуда здесь, крёстный?

– Так друзья мои! – Клыш неловко показал на контейнер.

Сенат расхохотался:

– Ну дела! Скажи, пусть выходят! Всё порешаем.

Разговор был хорошо слышен в контейнере, – дверь тотчас открылась. Вышли опухшая от слез Светка, небритый, нечёсаный Оська, следом – Алька с ружьём наперевес. Подманил хозяина контейнера.

– Ты бы хоть биотуалет внутри завёл. Видно, накануне не то съели. Прихватило всех по очереди. А выйти некуда. Не знаю, сумеешь ли отчистить, – посочувствовал он.

Пивел, охнув, кинулся в контейнер – глянуть. Выскочил с изменившимся лицом.

Сенат подманил его к себе. Глаза сделались колючими.

– Ты друга моего обидел, – он показал на Клыша. – И тем подставил меня.

Пивел стоял с дрожащими губами. Притихли и остальные сгрудившиеся продавцы.

Крутого Смотрящего здесь боялись как огня.

– Отдашь за яблоки две цены против уговора, – принял решение Сенат.

– Так… Сгнили яблоки-то, – пролепетал Пивел. – Вовсе с утра сгнили.

– Твои дела! Но деньги, чтоб немедленно!..

Пивел безропотно кивнул. Побежал по соседям. Сенат меж тем провел гостей в свой вагончик, обставленный финской мебелью. Выпили за встречу, расслабились. Алька принялся травить анекдоты, Сенат отвечал афганскими байками. Как с Алькой обычно и бывало, вскоре они с Сенатом сидели в обнимку. Пора было уезжать, но Сенат всё не желал расставаться с гостями.

– У вас кооператив или акционерка оформлены? – обратился он к Светке, определив в ней бухгалтера. Перед тем занесли деньги, и счастливая Светка всё пересчитывала купюры. Не могла остановиться.

– Пока нет, – ответила та.

– Так создавайте. И подгребайте ко мне на рынок. Место самое центровое. Я вам контейнер сдам по сто рублей. Поди, плохо?

– Копейки, – подтвердила Светка. Глаза её загорелись.

– Но непременное условие: чтоб в учредителях – мой крестный, – Сенат показал на Клыша.

Клыш, было, заартачился. Стал объяснять, что милиционеру заниматься предпринимательством не положено. Но на него дружно навалились. Пообещали, что числиться будет только формально, для счёту. Уломали.

Нетерпеливая Светка уселась набрасывать устав.

– Название? – спросила она.

– «Благородные доны», – в один голос ответили Оська с Алькой.

За «Благородных донов», само собой, распили ещё одну бутылку.

Наконец, Сенат выделил легковую машину, долго прощался с полюбившимся Поплагуевым.

– Отобьём посошковую «пятюню»? – предлагал Алька, протягивая ладонь.

– Отобьем, – охотно соглашался Сенат, стукнув ладонь о ладонь. – А теперь, чтоб с моей стороны…

Так и отбили ещё одну бутылку.

Всё-таки отъехали. Перед трассой остановились. Налево – Петербург, направо – Москва.

– Едем ко мне! – потребовал Алька. – Хоть поглядите, как устроился. Возражения не принимаются!

Возражений не последовало. Расставаться, едва встретились, совершенно не хотелось. Машина свернула направо – на Москву.