Шам

Большой завод встретил их неприветливо – суета, шум, носящиеся взад-вперёд машины, поднимающие тучи пыли, малосъедобный ужин в переполненной столовой. Нехватка палаток на всех прибывших и необходимость ночевать под открытым небом достойно завершали картину. И, раз уж батарея ГРАДов отходила из-под Акербата последней, мест в «уэсбэшках»,120 разумеется, не хватило именно реактивщикам. Собственно, ничего страшного в этом не было бы, не перерастай ветер в пусть и слабенькую, но пыльную бурю, а так неприятно.

Нет, конечно, есть вариант поставить свои палатки, но, учитывая позднее прибытие и предстоящий ранний подъём, возиться с этим никому не хотелось. Песок не дождь, в конце концов. Так что, не мудрствуя лукаво, личный состав разложил матрасы и карематы в два ряда прямо на земле121 и приступил обычным в свободное время процедурам – курить, болтать и чаёвничать.

– Антон! – бас Чёрного разносится по всему лагерю артдивизиона. – Чай будешь?!

Шарьин, столь впечатляющими голосовыми данными не наделённый (и вообще не любящий орать) одной рукой поднял вверх мокрое бельё, второй продемонстрировал пять пальцев, обозначая примерное время.

– Принял!

Чёрный тоже входил в их небольшую компанию – мужик он был нормальный, хотя частые перепады настроения, которые Антон про себя называл менструальными, иногда порядком раздражали.

– Слушай, Интеллигент. – Овод, наводчик из первого расчёта, энергично полоскал носки и трусы в соседнем тазике. – А там народу много, в Дейр-эз-Зоре этом? И чего вообще происходит?

Антон довольно хмыкнул (про себя, конечно) – роль признанного товарищами эрудита ему нравилась.

– До войны тысяч триста было, вроде как. Сейчас-то меньше, понятно – треть, может, осталась. Бо́льшая часть города под даишами, часть центра и аэропорт на окраине под сирипутами, типа уже пару лет там в окружении сидят.

Овод, тридцатилетний парень откуда-то из-под Краснодара, скептически шмыгнул носом:

– Сирипуты? Сидят два года в окружении? Сами?

Шарьин пожал плечами:

– Ну, хрен их знает. Наверное, наши помогают как-то. Сами-то они понятно… Или договорняк может какой. В конце концов, могли же они на всю страну пару тысяч нормальных найти?

Собеседник скорчил гримасу – идея о существовании в природе пары тысяч нормальных сирипутов, не говоря уж об их концентрации в одном месте, явно показалась ему чересчур смелой.

– А курды там чего?

– Курды там на севере. – Антон закончил с полосканием и приступил к отжиму. – Они потихоньку оттуда к Евфрату движутся. Походу, наши хотят их опередить, потому и вот это вот всё.

Он обвёл взглядом суету в окрестностях, ничуть не стихающую несмотря на стремительно падающие сумерки.

– С этими обезьянами ещё воевать будем, что ли? – Овод заметно повеселел. Шарьин удивился было, но потом вспомнил, что «на югах», а на Кубани в особенности, курды – большая проблема. Ещё не как кавказцы на Ставрополье, но…

– Ну… воевать – сомневаюсь. Так, поцапаться немного можем. Типа случайно.

– Я бы по ним полным пакетом отработал пару раз… – мечтательно протянул кубанец. – А лучше больше. Типа случайно.

Антон пошевелил пальцами в воздухе, мол «не кажи гоп»:

– Курды под американцами плотно лежат. Если пойдёт серьёзный замес – можем с ними сцепиться.

– Ну и что? – наводчика перспектива явно не пугала. – Наваляем пиндосам! Они без холодильников с Кока-Колой не воюют.

Шарьин на такую наивность лишь вздохнул, покачал головой и побрёл развешивать бельё.

                                            * * *

– …у нас-то получше будет, да. – пожилой, но ещё крепкий дончанин смешно поморщился, прихлебывая горячий чай. – И Зар порядок поддерживает, и ребята у нас получше, ага. И вообще…

Антон молча ухмыльнулся в кружку. Забавно, как Чемодан подчёркивает это «мы» и «у нас», подразумевая реактивщиков. Хотя, вообще-то, изначально он был водителем КАМАЗа, приписанного к расчёту Кота (то есть, числился в дивизионном отделении подвоза), а в самом начале Акербатской движухи его, сняв с должности, пару дней подержали «старшим-куда-пошлют» в батарее Зара, после чего «одолжили» в батарею Дэ-тридцатых, у которых к началу наступления на шесть орудий осталось одиннадцать человек. Многомудрое командование, как обычно, мелочами вроде составления графика отпусков и увольнений не заморачивалось.

– …исхудал вон весь, Лидия Ивановна не узнает, как приеду… – умилительно покряхтывая и вздыхая, продолжал жаловаться на жизнь пенсионер. – Ну какой из меня заряжающий, в мои-то годы…