Щель (СИ)

Пёс коротко кивнул. Он верил Хуану Мануэлю Эскобару, который его одно время лечил и выходил. Но опасения были не относительно Эскобара, а то, что за ними могли следить. Поэтому Пёс решил по-своему, что за водой он не пойдет, а затаится в кустах, в направлении виадука. На всякий пожарный. Он чуял, что аббераты ему не доверяют, да и псовые – не очень. А Зарема походу решила, что он стремится разрознить Зарему и Людмилу, развести их по разные стороны. А значит, за ними мог быть хвост.

- Я знал Толю, когда он еще не был аббератом, – пояснил Маня, когда дверь за Псом закрылась. – Он был программистом в техническом отделе следившем за радиацией. А потом была повторная авария, и его зацепило мутацией. Сильно.

- А вы? Кто вы такой? – поинтересовалась Людмила, отставляя в сторону нетронутый чай. – Вы не похожи на абберата. На охотника, впрочем, тоже. Вы врач, полагаю?

Эскобар не выглядел как врач. Невысокого роста, но проворен. Внимателен, учтив и вежлив. Седые волосы собраны в небольшой хвостик, голову покрывает серая бандана со стершимся рисунком ангелов. Глаза живые, слишком живые для местности, в которой он проживал. Тонкие губы, впалые щеки. Он не голодал здесь, однако, и упитанным не был. Крепкие жилистые руки, усеянные родинками и пигментными пятнами.

- Я испанец, – улыбнулся он. – Испанец мексиканского происхождения. Но родители мои служили Украине. Мать была медсестрой, отец – ликвидатором аварии. Я не врач, я просто спасаю людей от смерти. Псу помог, потому что мы вместе работали.

- А мне зачем хотите помочь? – резонно спросила Люда.

- Не тебе. Всем аббератам. Я хочу чтобы их перестали убивать, как скотину. И приняли факт, что они существуют на свете белом, и что больше всего вины как раз на тех руках, что держат калаш с той стороны колючей проволоки.

Людмила склонила голову на бок, пытаясь понять на чьей же стороне Эскобар.

- Так уверены?

- Знаю, – твердо сказал Маня. – Много знаю того, за что можно тут выжечь все. И ты должна знать.

- Зачем?

Она никак не могла уловить смысл сказанного. Если правда так страшна, что за нее можно оставить обгоревшую землю, зачем ей это знать? Она просто еще один абберат, у которого нет власти. Ни грамма. Власть у Заремы. Не лучше ли к ней пойти?

- Ты можешь восстать против режима, – коротко ответил Маня и налил себе еще чаю.

- Не могу я. Зарема может. Пошли бы к ней сходили. А я вам что, девочка для битья?

- Ты не понимаешь? – с шумом поставил кружку на стол Эскобар. – Ты избранная, неужели не поняла. А Зарема… она зашоренная, думает только о власти над своими псовыми и другими аббератами. Она превратно поймет правду, захочет выгоды. А у тебя другое предназначение, другие намеренья, другая судьба.

- Я не пойду против Заремы, – сразу постаралась объясниться Людмила. – Она меня уберет, даже глазом не успею моргнуть.

- Ты уже идешь…

Последние слова заставили Людмилу замолчать. Получалось, что когда она пошла сюда за Псом, она скомпрометировала себя, поставив против Заремы и остальных. Ведь она даже не сообщила куда идет, ибо не знала куда ее ведет Пёс.

Эскобар наблюдал, попивая горький по вкусу чай на травах. Вообще, отношения к аббератам у него было отеческое, но так как он говорил про Зарему, он знал ее достаточно хорошо. У Людмилы закрались подозрения, а не отец ли он ей на самом деле. А может и больше, чем отец. Но Пёс по этому поводу скорее всего промолчит, а больше спросить не у кого. Надо было возвращаться в здание станции.

- Мне пора, – поднялась Мила. – Мы с Псом исчезли, будут искать. И не хорошо, если найдут у вас.

- Да за меня ты не переживай, я тут живу поболе твоего. А вот о моих словах, помни. И вот это возьми, – он протянул ей небольшую флеш-карту.

- Зачем мне это? У меня негде смотреть что на ней, – отмахнулась Люда.

- У Пса есть планшет. Посмотришь на нем. Но после прочтения, советую отформатировать карту.

Она взяла небольшую вещь и сунула в нагрудный карман, надеясь что не потеряет или не забудет посмотреть. Эскобар смотрел на нее добрым, прозорливым взглядом человека, который слишком много повидал здесь.

- Я пойду, – сказала она.

- До встречи, Людмила.

Она открыла дверь и вышла. Ей не хотелось сюда возвращаться, но внутренний голос говорил, что вернется и не раз. А возможно будет сюда ходить, как на службу.

Пёс сидел на крыльце. Рядом с ним стояло ведерко с колодезной водой.

- Идти нам надо, а то Зарема злиться будет, – сказала она Псу и тот, кивнув, зашагал впереди.

Какое-то время они молча шли по обратному пути. На улице совсем стемнело и Людмила думала о том, что ей сказал Маня. Он сказал, что девушка, которую они захватили не случайный трофей. Откуда он-то знал это? Вроде сказал, что не видит будущего. Или он знал этого потому, что ему заранее кто-то с «того берега» сообщил?

Много вопросов крутилось в голове Людмилы, пока они шли домой. Пёс молча шел впереди, не намекая на то, что хочет что-то пояснить или поговорить об Эскобаре. Наверное, он считал, что Люда сама должна все о нем узнать. Но потом он вдруг заговорил: