Шесть дней (СИ)

На кровати перед ним были разложены джинсы, в которые я не вмещалась с тех пор как надевала их в последний раз лет эдак в тринадцать, короткое синее платье, которое я носила лишь один раз на первый и последний школьный бал, где меня высмеяли и измазали кремом от пирожного, и пару любимых блузок, которые я таскала в жарком Финиксе и ни разу не надевала здесь.

– Ты издеваешься, верни мне немедленно все!

– Вряд ли, – усмехнулся Эдвард. – Я разорвал их на мелкие кусочки.

– Ты… что? – ахнула я.

– Я тренировался, – повторил Эдвард с обезоруживающей улыбкой, напоминая, как он был чертовски красив и почему я в него влюбилась.

– Не верю! – скрестила я руки на груди.

– Убедись, – показал он на окно, и я, взглянув вниз, увидела свои вещи хаотично разбросанными по зеленой лужайке. Точнее, не вещи, а ошметки от них.

– Боже, ты сущее наказание, – простонала я, чувствуя себя так, словно мне придется идти сегодня в школу абсолютно голой.

– Я тебе помочь хочу, – парировал он. – Ты же сама ни за что бы от них не избавилась, так и ходила бы как посмешище.

– Хотел бы помочь – сказал бы, где тебя убили, – ворчала я, кипя от злости и почти не чувствуя стеснения, пока переодевалась. Пришлось натянуть на себя ужасно обтягивающие и с трудом застегнувшиеся детские джинсы и синюю блузку с длинным рукавом.

– Ты выглядишь замечательно, – резюмировал Эдвард с довольной улыбкой, игнорируя мое очевидное раздражение. – Точнее, ты выглядишь как надо, как все. Выглядела бы замечательно, если бы надела платье.

– Не дождешься, – буркнула я, спеша вниз.

Удивительно, но Эдвард почти оказался прав. Увидев на мне новый наряд, слишком откровенный по сравнению с теми, к каким я привыкла, одноклассники ограничились издевками насчет моей внешности, забыв про остальные задумки.

После уроков Эдвард подсказал мне путь к парковке в обход засады сверстников, и я добралась до машины без приключений едва ли не впервые за все время. Чувствуя признательность, я от души поблагодарила парня, а он довольно улыбнулся.

Я заехала к отцу на работу, чтобы узнать об Эммете, втайне надеясь, что это поспособствует решительности Эдварда. Новостей не было. Тогда я повезла Мэйсона к Карлайлу – проверить, увижу ли дух Эммета. Прошло пять дней с его исчезновения, убийцы редко держат своих жертв живыми так долго, но все же проверить стоило. Призрака Эммета я не обнаружила.

Тогда я решилась подтолкнуть ситуацию и отправилась к Эсми. Вдруг Эдвард по дороге вспомнит, как все произошло? Домой он не вернулся и никуда не заходил, значит, его убили где-то в пути.

– Ты что задумала, Свон? – напрягся парень, едва мы свернули на шоссе по направлению к дому Елеазара и Эсми Эвенсонов.

– Ты должен вспомнить и показать мне место своей гибели, – настояла я, нажимая на газ. – Ты все еще можешь помочь Эммету.

Невооруженных глазом было заметно, как Эдварду неуютно: он ёрзал на месте, начинал мерцать, салон автомобиля наполнялся внезапным холодом.

– Больно? – спросила я, памятуя о рассказанных ощущениях Эдварда.

– Нет, просто не хочу возвращаться туда, – пробормотал парень. – Мама наверняка плачет, а отчим… ненавижу его.

– Почему, что с ним не так? – заинтересовалась я.

– Просто он мне не отец, – резко отрезал парень. – А ведет себя, будто я обязан ему подчиняться.

– Но ведь он взял на себя ответственность заботиться о тебе после смерти твоего родного отца? – напомнила я как можно мягче, стараясь не задеть а больное.

– А кто его просил! – Эдвард вспылил, и я не решилась продолжать явно тяжелый для него разговор.

Когда мы подъехали к дому, Мэйсон уже сам на себя не был похож: мрачный, сердитый, со стиснутыми губами и скрещенными на груди руками. Что было очень подозрительно.

Двери открыла Эсми, удивившись, что я явилась без приглашения. Тихо и настойчиво она просила меня уйти. Я заметила свежие синяки на ее запястьях, и это только сильнее побуждало меня остаться. Что-то подсказывало: в этом доме я могу найти если не ответ, то хотя бы подсказку.

– У нас гости, Эсми? – мистер Эвенсон появился в дверях: статный сорокалетний мужчина бразильской наружности, с черными как смоль волосами и прямым носом. Отличный врач и перспективный хирург, переехавший работать в крошечную больницу Форкса только ради жены, которой после смерти любимой дочери требовалось уединение и покой. Елеазар Эвенсон приветливо улыбнулся, узнав меня.

– Белла Свон, дочка шерифа? Ну что же ты ее на пороге держишь, Эсми, проводи девушку в дом. Что случилось, Белла, тебе нужна помощь?

– Я только что была у отца, – тихо сказала я. – Пришла узнать, как вы, и если нужна какая-то поддержка, просите.

Лицо Елеазара, осунувшееся в начале моей речи, благодарно просияло к финалу.

– Ты очень добра, Белла, отец хорошо воспитал тебя, – кивнул он, давая мне знак присесть к кухонному столу и наливая стакан теплого чая. Эсми встала напротив, не скрывая напряжения из-за моего присутствия. Ее глаза были опухшими, с темными кругами, а лицо бледным. Похоже, в семье Эвенсонов существовали большие проблемы, и был ли тому причиной роман Эсми с Карлайлом – далеко не факт.