Шесть пробуждений

– С Землей? – переспросил Хиро, глядя на полупустую бутылку виски. Он плеснул себе в кружку еще. – Вы имеете в виду место, которое мы только что оставили и где нас, вероятно, казнят за провал этого чрезвычайно дорогостоящего полета? Эту Землю?

– Да, мистер Сато. Канал связи с Землей, и без творческих комментариев. Это сложно?

Голос Катрины, даже подшофе, звучал повелительно: «без глупостей».

Эта женщина не ждет отпора.

– Да, конечно, мы можем послать сообщение, но оно будет идти годы. А если нам захотят ответить, ответ будет идти к нам еще дольше. На возвращение уйдет еще четверть века. Юрисдикция Земли больше на нас не распространяется. Мы здесь сами с усами.

Он с трудом выговорил «юрисдикция», но героически закончил фразу.

Катрина подняла ладони, останавливая поток его метафор.

– Поняла. Поняла. Но разве ты не считаешь, что их нужно предупредить о нашем возвращении?

– Только если мы убедимся, что нельзя заставить РИН нас слушаться, – задумчиво ответил Хиро.

Мария проверила чашу внутри Беге – после успеха со свининой она решила, что они достигли взаимопонимания, – где должен был появиться любимый десерт капитана. По мнению Беге, это мороженое с фруктами. Мария удивилась, но машина знала лучше. Беге загудел, и Мария вынула чашу.

– Все равно сделай это, – сказала Катрина Хиро и не вполне уверенно поднялась из-за стола. Она молча взяла протянутую Марией чашу. – Если Вольфганг придет вынюхивать, чтобы еще кого-нибудь обвинить, скажи ему, что я у себя.

– Вольфганг пока никого не обвинил, – ответила Мария и под сердитым взглядом капитана сдержала нервный смех.

Не сказав больше ни слова, Катрина вышла из кухни.

– Она даже не сказала тебе спасибо за огромную свинью и мороженое, – сказал Хиро. – Какое хамство.

– Ты действительно попытаешься связать нас с Землей?

Он отрицательно покачал головой.

– Нет, это напрасная трата времени. Поговорю с ней утром, когда она протрезвеет. – Он нахмурился. – И я тоже.

– Можно вопрос? – спросила Мария, садясь за стол напротив него.

Он кивнул, налил ей виски и подтолкнул к ней стакан.

– Почему именно тебя взяли пилотом? – спросила Мария. Она торопливо выставила ладонь. – Я не спрашиваю о твоей судимости; мне просто любопытно, почему ты захотел вести эту штуку?

Он заглянул в свою пустую чашку, словно видел что-то другое. Наполнил ее, но нахмурился, словно это было не то, чего он хотел.

– На Земле у меня не оставалось выбора. Иногда даже смерть не дает тебе необходимого второго шанса. Я многое испробовал за свою жизнь, чтобы что-то улучшить, но это было что-то совсем новое.

– Да, первую часть я знаю, – сказала Мария. – Слишком хорошо.

– В общем, у меня была подруга, которая знала о «Дормире», и она предложила мне начать подготовку пилота.

– Значит, ты не был ни летчиком, ни военным? Почему же место пилота не отдали клону, который годами занимался этим? Кому-нибудь из лунной космической программы или еще откуда-нибудь?

– У моей подруги были связи. Когда объявили о наборе экипажа на «Дормире», она представила меня и еще одного парня, с которым я познакомился в тюрьме, боссу. До старта оставались целые десятилетия, и я годами изучал пилотирование. В тюрьме заняться особо нечем.

– Так твоя подруга была знакома с Салли Миньон, что ли? – спросила Мария, с улыбкой вспоминая знаменитую и могущественную женщину-клона.

– Да. Он знала многих.

Мария уловила некую нотку в его голосе.

– Ты был с ней близок? Давняя любовница?

Хиро долго не отвечал.

– Не знаю. Не думаю. Ты помнишь всех своих возлюбленных?

Мария встала и начала программировать на Беге завтрак.

– Нет, на самом деле нет. Ведь прошли сотни лет. Но если она обеспечила тебе эту работу, то должна выделяться. Как ее звали?

– Натали Ло, – ответил Хиро. – Детектив Натали Ло. И я совершенно уверен, что мы не были любовниками.

У Марии появилось такое ощущение, будто она стоит на краю утеса и смотрит вниз.

– А ты… ты бы хотел этого?

Он резко поднял голову.

– Ну, Мария, кто мог бы занять твое место в моем сердце? – спросил он с улыбкой.

– Мы же только что познакомились, – сказала она, вставая и сосредоточиваясь на программировании десертов в Беге.

– Но мне кажется, мы знаем друг друга десятки лет, – тихо и вкрадчиво сказал он.

– Верно, – ответила Мария. – Можешь сидеть здесь и пить, а мне нужно возвращаться к очистке секции клонирования.

Он с отвращением скорчил гримасу, а она закатила глаза и вышла из кухни.

– Странный парень, – пробормотала Мария.

Ей было тревожно. Словно на них надвигался ураган, но отвернул в самый последний миг. Хиро был умен, мягок и непредсказуем. Непредсказуемые мужчины загадочны и романтичны, когда вы молоды. Несколько десятков лет спустя, каков бы ни был биологический возраст организма, непредсказуемые мужчины теряют свою притягательность.

В опыте Марии непредсказуемость равнялась опасности.

Мария устала до мозга костей, но Джоанна за ужином выглядела такой измученной и встревоженной, что Мария решила еще раз поискать шприц.