Шестое вымирание

– Она отлично стреляет, – с гордостью заметил Харрингтон. – А у меня от этих проклятых штуковин начинает страшно болеть голова.

Забрав последнее ружье, Грей закинул его за плечо.

Но профессор еще не закончил. Он прошел к люку, ведущему в стеклянный купол под брюхом гондолы. Опустившись на корточки, открыл люк и просунул руку внутрь. Выпрямился он, уже сгибаясь под тяжестью более привычного оружия.

– Я слышал ваши слова, – обратился Харрингтон к Ковальски. – Ну, и подумал, что это вам понравится больше.

Ухмыльнувшись, Ковальски принял из рук профессора пулемет М-240. Бережно обхватив его, словно нянча младенца, он присел рядом с Харрингтоном и вытащил из люка длинную ленту с патронами 7,62×51 натовского образца и перекинул ее через плечо, подобно смертоносному шарфу.

Выпрямившись, великан гордо выпятил грудь.

– Вот это мне по душе!

Джейсон с опаской посмотрел на сложенный трап, внезапно усомнившись в разумности своего замысла.

– Значит, мы попытаемся добраться до немецкой подлодки?

– Нет, – ответил Грей. – Если нас обнаружат, мы окажемся там в ловушке. Но даже если Райт нас не найдет, мы откроем ему дорогу к «Черному ходу».

– Так куда же нам идти? – спросил Джейсон.

Пирсу вспомнилось старое изречение Черчилля: «Если уж попал в ад, иди вперед, не останавливаясь».

– Мы направимся к вспомогательной станции, – указал вперед он. – Попытаемся первыми дойти до «Черного хода».

Усмешка на лице Ковальски померкла, сменившись обычной угрюмой миной.

– Черт возьми, и как мы до нее доберемся?

У Грея не было ответа на этот вопрос – но ответ был у Харрингтона.

– Я знаю, что нам делать, – сказал профессор, и в голосе его по-прежнему не было радости. – Но все же сначала нам в любом случае придется какую-то часть пути пройти пешком.

13 часов 22 минуты

Преисподняя стала слишком уж реальной, воздействующей на все органы чувств.

Джейсон осторожно спускался по раскачивающемуся трапу с перекинутым через плечо ИНВ. Как только он выбрался из гондолы, жестокий сумеречный мир поглотил его целиком.

Каждый вдох был пропитан зловонием сероводорода, который извергали вулканические силы, подпитывающие подземное царство. Джейсон ощущал кончиком языка неприятный привкус, а влажный зной обжигал ему кожу, выжимая из каждой поры капельки пота. Дотоле беззвучный мир теперь огласился стонами, скрипами, плеском воды и непрекращающимся слабым жужжанием назойливых насекомых, а также смутным ощущением отражающихся от стен ультразвуковых волн, испускаемых обитающей на них жизнью.

При мысли об этом Джейсон стиснул зубы, чувствуя, как у него на затылке волосы поднимаются дыбом, – впрочем, возможно, всему виной был просто страх.

Джейсон заглянул себе под ноги. Грей и Ковальски уже добрались до каменистого берега реки. Они стояли, держа оружие наготове. Инфракрасный фонарик, установленный на винтовке Пирса, отбрасывал в темноту лужицу света. Ковальски приставил пулемет прикладом к плечу, длинная лента с патронами опускалась к самой земле.

Спустившись с последней ступеньки трапа, Харрингтон присоединился к двум оперативникам. Они переговорили о чем-то, понизив голоса до шепота в соответствии с инструкциями профессора: в этом мире вечной кромешной тьмы слух заменяет зрение.

Вот почему таким эффективным было акустическое оружие.

«По крайней мере, хочется на это надеяться…»

Поправив на плече ИНВ, Джейсон продолжил спуск по раскачивающемуся трапу, с опаской взирая вниз на реку. Сорвавшись с такой высоты и упав в воду, он, скорее всего, останется жив, – но гораздо труднее будет выбраться живым из воды.

Перед тем как покинуть гондолу, Харрингтон поделился еще одной мудростью. «Что бы ни случилось, держитесь подальше от воды».

Подземная экосистема полностью зависела от главной реки, которая питалась водой от ледников толщиной в несколько миль, растопленных теплом земных недр, и протекала под всем континентом, заканчиваясь неизвестно где.

Еще до остановки гондолы профессор просветил своих спутников о первобытном подземном мире, населенном преимущественно амфибиями, которые лучше всего чувствуют себя в приграничном слое между твердой землей и водой рек и озер. Во многих случаях жизнь видов в процессе эволюции разделились на два способа существования: молодняк укрывается в камнях на берегу, а взрослые особи обитают в воде, или наоборот.

Также Харрингтон объяснил, что экосистема как бы застряла в каменноугольном периоде, эпохе, когда на суше первобытные леса были сосредоточены преимущественно в болотах. Профессор провел параллели с эволюционным путем, пройденным подземной жизнью. Но только этот изолированный, оторванный мир остановился в своем развитии, не испытал радикальных перемен, вызванных разделением сверхконтинента Пангея и опустошительными падениями метеоритов. И все же генетическая матрица КНК, обладая высокой способностью изменяться, обусловила приспосабливаемость видов, обитающих в системе пещер.

Снизу до Джейсона донесся тихий голос – еще одно предостережение Харрингтона, обращенное в основном к Ковальски.