Шестой океан

Два человека настороженно оглянулись. Вес попрежнему: ни деревьев, ни кустов — мертвая однообразная пустыня. Хребты невысоких гор со всех сторон замыкали небосвод. Камень, мрак и Солнце — больше ничего. Безжизненный и бескрайний простор…

И еще — тишина. Она угнетала, давила на сердце какой-то неимоверной тяжестью. Такой, наверно, бывает предсмертная тишина…

Небо — черный, молчаливый океан, — неужели ты не можешь хотя бы вздрогнуть от грома в тучах, зажечь радугу, зашуметь молодым весенним дождем?! Небо молчало. И вокруг ужасающая тишина. Спят камни, спит пустыня, спит небо…

Значит, все? А ты, Земля? Что нам ответишь ты?!

* * *

Роб Питерс первым почувствовал, что ему не хватает воздуха. Но он ничего не сказал Полю. Больно защемило в груди сердце, а тело все скрючилось, словно туго перевязанное окаменевшими мускулами. Он стал дышать не так глубоко, небольшими глотками. Сначала удалось прийти немного в себя, но скоро что-то жгучее, тяжелое подкатилось к горлу, ножом впилось в грудь. Роб задышал чаще. Пересыхало во рту, и он не успевал облизывать языком сухие губы!

Он умирал. На него равнодушно и холодно взирал окружающий мир. Роб закрыл глаза — только на одну минуту, — и ему показалось, что он летит куда-то в бездну. Это его напугало.

Оглянулся. Рядом лежит Поль Арноль. Он сладко и беззаботно спит. «Разбудить? Зачем? — спросил какой-то внутренний голос. — Чтобы он увидел твои мучения? Разве не лучше умереть молча, не прося пощады? Так молчи, терпи, крепись!»

Роб крепко сжал зубы, чтобы скорее погасить едва пульсирующую жизнь. Но ненадолго ему хватило терпения. Жизнь сопротивлялась, она, непокорная, вспыхнула с новой силой в его груди, как будто раскручивалась там стальной пружиной.

Роб разжал зубы, долго с невыразимой печалью смотрел на голубой, большой шар Земли и вдруг вздохнул. Вздох был глубоким и совсем не мучительным. «Ну вот и хорошо, — мелькнуло в голове. — Мне стало легче, даже приятно и хорошо».

Куда девалась тупая боль в горле, слабость и онемение тела? На смену им пришла сладковатая усталость, какое-то умиротворение.

Как тихо вокруг! Даже не звенит в голове, видно, потому, что ее оставили мысли. А что это вверху? Какая-то черная, печальная река? Куда она течет? Как страшно и жутко: она вливается в его душу, затопляет ее тяжелым жгучим свинцом. Где ты, небо, Земля, Поль?.. Все исчезло, поглощено небывалым черным шквалом…

…Нет, он не умер еще, он видит над собой круглое светлое пятно, оно колеблется, дрожит, то исчезнет на минуту, то снова появится. Что это? Он напрягается, хочет овладеть собой. На какое-то мгновение ему это удается, и он вдруг слышит тихий разговор.

Господи! Сон это или загробное видение? Нет, отчетливо слышны человеческие голоса, притом на непонятном языке. И он куда-то плывет, едет. О, небо! Какая красивая смерть!

Роб собирает последние силы и улыбается.

Улыбка надолго застывает на устах…

Глава двадцать седьмая

На Луне начались обычные трудовые будни. Уже третий день у кратера Бург, который находится на южном берегу Моря Ясности, идут работы по сооружению телевизионной ретрансляционной станции. Окончен монтаж легкой дюралюминиевой вышки, на которой установлена мощная автоматическая антенна.

Теперь рабочая площадка переместилась к подножию высокой каменной стены. Космонавты пробивают в ней коридор, вырубают в скалах помещение, где будут установлены основные приборы и аппараты солнечной энергостанции.

Неподалеку уже стоят огромные зеркала, ловят Солнце, дают энергию для миниатюрных буровых машин и отбойных молотков.

Вот упрямо налегает на твердый каменный пласт высокий, в голубом костюме человек. Отваливается глыба, он ловко отскакивает в сторону и довольно улыбается. Белесые волосы, смуглое лицо, галстук в красную горошину… Так это же Поль Арноль, капитан погибшей «Анаконды»!

А где же Роб Питерс? Что-то его не видно. Не погиб ли?

Нет, он жив. Помощь пришла своевременно. Но муки «воздушного голода» так обессилили его, что он не может ходить и лежит в каюте ракеты.

Поль Арноль старается за двоих. Он хочет быть заметным, хочет показать сообразительность, ловкость. И понятно, с какой целью, — чтобы заслужить похвалу этого сдержанного, с проницательными глазами Денисова, который все время пристально присматривается к нему.

Поль совсем спокоен. Только один вопрос тревожит его: как он объяснит своим хозяевам, заправилам Штатов, причину катастрофы. Конечно, его постигла неудача, хотя это было горько и обидно сознавать. Он не сделал самого простого — не спас флага Штатов, перед которым там, на Земле, поклялся, что доставит его на Луну. Флаг сгорел, превратился в пепел.

Вместо него на высокой скале, возвышающейся серой массивной пирамидой, горит, гордо взлетев в высоту, багряный, как солнце, флаг. Флаг другой страны, чужого народа…

Что теперь будет? Разве он виновен? Роб, и Макс, и он сам докажут, что все дело в просчетах конструкторов. А если нет, то здесь какая-то загадка, тайна. Как разгадать ее, как вырваться из-под удара судьбы?