Шиноби Мрачного Рассвета

Поддавшись исследовательскому интересу, увлекшись разглядыванием диковинки, Орочимару едва не пропустил первый удар, лишь в последний момент увернувшись от свистнувших в воздухе лезвий на руке существа. Тварь была быстра. Очень быстра. Но не быстрее сенина.

Рука нукенина удлинилась, подобно щупальцу, или змее, обрушивая страшной силы удар. Существо вскинуло скрещенные руки, просело под обрушившейся на него мощью. Кость заскрипела, трескаясь и разлетаясь осколками. Ноги по-птичьи, в обратную строну, подогнулись. Когти вцепились в каменный пол… И тварь устояла.

Не успев подивиться живучести и силе непонятного существа, Орочимару услышал разносящийся по коридору цокот копыт. Тяжелый и уверенный. Приближалось что-то большое. А меж тем, тварь снова атаковала. Желая побыстрее разобраться с угрозой, сенин невольно совершил ошибку, подпустив ту на дистанцию ближнего боя. Слишком поздно он понял, что целью твари было сковать его, вцепиться всеми конечностями в удушающем объятье и не отпускать. Измененное тело нукенина вздулось могучими змеиными кольцами, стремясь разорвать неожиданно сильную хватку. Кости существа затрещали, поддаваясь мощи шиноби… Но из-за поворота уже вынесся на всех парах второй противник.

Могучий кабан, настоящий хозяин леса, когда-то проигравший неравную схватку с юным учеником хокаге. Превращенный после смерти в бомбу, он мчался сейчас навстречу нукенину, исполняя волю некроманта.

Уже понимающий, что не успевает, Орочимару с невольным уважением к своему противнику наблюдал, как наливается смертоносным светом краешек взрывпечати, что высовывался из-под покрывающих бока мертвого животного стальных пластин.

***

Взрывная волна швырнула Ульгрима вперед, заставляя оступиться и выронить тело некроманта. Но тот уже пришел в себя, успев сгруппироваться и ловко встать на ноги.

- Достал? – Напряженно спросил мечник, тряхнув головой в напрасной попытке избавиться от звона в голове, оставленного взрывом и, последовавшим затем, грохотом обвала.

- Я не почувствовал смерти.

- Валим. – Лаконично отозвался Ульгрим.

И двое шиноби понеслись дальше, оставляя за собой многочисленные взрыв-печати, стремясь обрушить проход, отгородиться от преследователя завалами.

***

Некромант шагал по улицам Конохи в крайне скверном расположении духа. Хотя, как водится, вряд ли кто-то смог бы догадаться об этом по его лицу. Случайная встреча в подземелье стоила ему потери сразу двух козырей. Давно припасенной мощнейшей бомбы и так и не законченного полностью умертвия.

Настроение не улучшало и то, что, пробившись сквозь завалы, поднятые по тревоге АНБУ не обнаружили не только нукенина, но и останков конструкта. Вдобавок, использовать засвеченное таким образом подземелье под нужды Ульгрима было уже нельзя. Сотрудники Морино Ибики переворачивали там все вверх дном, составляя карту забытых проходов, ища ход, через который нукенин смог проникнуть в деревню в обход систем защиты.

То, что Орочимару выжил, не было неожиданностью. Варкастер и не рассчитывал на большее, чем выиграть достаточную фору, чтобы успеть удрать. А вот то, что нукенин завладел умертвием, его беспокоило. Оживить-то его он, конечно, не сможет. Но кто знает, что ему удастся понять, исследуя измененную плоть мертвеца, и какие выводы из полученных знаний сделать?

Немного утешала только относительная успешность импровизированного испытания. Умертвие смогло противостоять в рукопашной сенину. Пусть не на равных, но лучше, чем смог бы сам маг, ведь скорость и сила существа определялась, в первую очередь, мощью и мастерством некроманта, а не ограничениями плоти. С доведением проекта до ума ситуация должна была еще улучшиться.

Еще одним выводом, последовавшим из скоротечной схватки, стала необходимость как-то залегендировать Печать поглощения. Хотя ее эффективность в мире шиноби обещала быть не столь велика, как в Каирне, отказываться от любимого заклятья маг не собирался. В конце концов, пусть печать и не быстрая, зато не за горами тот день, когда он сможет ее растягивать на десятки метров. А пробежать такое расстояние под воздействием Смерти сможет далеко не всякий шиноби.

Вот только, результат последовавших за этими выводами рассуждений был еще одной причиной сегодняшнего плохого настроения мага.

В этой жизни было не так уж много вещей, которые по-настоящему раздражали Варкастера. И одной из них был Джирая, его крестный. Конечно, насколько выражение «вещь» применимо к одному из сильнейших шиноби Конохи, сенину и учителю его отца. Шумный и дурашливый, нелогичный и приставучий, этот человек сочетал в себе сразу все черты, которые маг терпеть не мог в людях. Вишенкой на торте этой неприязни было собственное имя мага – Наруто.