Шиноби Мрачного Рассвета

Интерес к семье Намикадзе возродился вновь, когда Наруто закончил академию. Хотя, вроде бы, ни он, ни его отец не делали тайны из существования шитона, кланы узнали об этом только с появлением досье генина Намикадзе, в котором такой нюанс оказался впервые зафиксирован на бумаге.

Потомок редкого самородка, сам, возможно, оказавшийся самородком. Еще случайность, или уже статистика? Перспективный кадр взяли на заметку и забыли до поры.

Выступление Наруто на третьем этапе экзамена на чунина расставило все по своим местам. При виде того, как крушит своих противников Намикадзе-младший, небрежно демонстрируя подавляющее превосходство над своими сверстниками в мощи и мастерстве, в головах тех, кто, волей судьбы, плавал в мутных водах политики, невольно всплывали два слова – клан Намикадзе.

Пусть это, пока что, было лишь призрачной возможностью, но те, кто должен был глядеть на годы вперед, принимая решения не только за себя, но и за своих людей, не могли не начать определенных телодвижений в сторону свежеиспеченного чунина. Породниться с зарождающимся кланом - это совсем не то же самое, что просто влить в свои ряды новую сильную кровь.

Гриф секретности, намертво закрывший доступ к еще недавно доступному многим досье, подогрел интерес кланов еще больше.

Не избежал этого и Хиаши Хьюга. Благо, у главы клана было сразу две дочери, что по возрасту могли подойти младшему Намикадзе в качестве супруги. Большинству остальных кланов оставалось, в лучшем случае, нацеливаться на сестру Наруто или надеяться на потомков своих второстепенных родов.

У Хизаши подобная идея вызывала неприятие. Хотя у главных семей кланов были свои мерки, диктуемые нуждами политики, все же, идея браков по расчету была не очень свойственна культуре шиноби. Для вечно ходящих по грани людей семья была основной отдушиной, позволяющей сохранить в себе человечность. Что вряд ли было бы возможно без каких-либо чувств между супругами.

Быть может, это и к лучшему, что Наруто не понял его намека. Хотя с Хиаши станется зайти с другой стороны, обратившись к самому хокаге.

Вздохнув, джонин активировал бьякуган. Он, все же, на дежурстве – не стоит манкировать своими обязанностями, погружаясь в раздумья чересчур глубоко.

***

- Э-э-э… Вам сюда нельзя… - В голосе чунина сквозила неуверенность.

«Убей их».

- Ну, так помешай мне пройти. – Голос невысокого красноволосого паренька был холоден, словно невиданный для Суны снег.

Не дожидаясь ответа, он двинулся вперед. Чунину оставалось лишь отскочить в сторону, со злобой глядя в худую спину, скрытую висящей на перевязи огромной тыквой.

«Надо было их убить».

Джинчурики привычно проигнорировал мнение демона. Убивать он сегодня не хотел.

Подъем по лестнице не занял много времени, спустя несколько секунд он уже замер на пороге комнаты, разглядывая гостей из Конохи.

Здесь были не все – двое джонинов были на приеме у его отца. Это и дало ему возможность сюда прийти – прерывать аудиенцию у казекаге только для того, чтобы сообщить об очередном самоуправстве его сына-джинчурики, вряд ли кто рискнет. А остальные… Остальные ему не указ.

В комнате находилось четверо шиноби, вся остальная группа, насколько он знал.

Прямо напротив входа за столом расположился брюнет, сейчас с любопытством глядящий на незваного гостя, не прекращая тасовать колоду карт. Рядом с тем сидела симпатичная куноичи, насторожено рассматривающая его серыми глазами из-под каштановой челки, удерживая в руках пачку каких-то бумаг. Еще двое шиноби разместились в креслах в разных углах комнаты. Блондин появление гостя проигнорировал, продолжая сидеть с закрытыми глазами. Спал? Второй брюнет, окинув его раздраженным взглядом, снова уткнулся в лежащую на коленях книгу.

«Убей их»

Пауза затягивалась, а меж тем, джинчурики не знал, как начать разговор.

Он уже было открыл рот, собираясь сказать банальное «Привет», когда демон, заточенный в его теле, решил взбрыкнуть.

С громким воплем, слышимым ему одному, – «Я сказал, убей!» - однохвостый в очередной раз попытался сломать клетку печати, что его сдерживала. В очередной раз, это ему не удалось. И, в очередной раз, убогая печать не смогла сдержать всё ки демона, выплеснув часть его в мир.

Джинчурики стиснул зубы, готовясь пополнить свою коллекцию искаженных от ненависти и злобы лиц, понявших, кто перед ними. Но реакция коноховцев оказалась… вялой.

Сидящий за столом брюнет даже не сбился с ритма, тасуя карты. Второй брюнет уставился на него еще более раздраженным взглядом. Блондин даже не соизволил открыть глаза. Сильнее всех отреагировала куноичи – вздрогнув и выронив листы, что держала в руках. Бумажки радостно разлетелись по комнате.

- Джинчурики, что ли? – С интересом спросил картежник.

- Меня зовут Гаара. Да, я – демон. – Привычно представился суновец.

Как ни странно, на это его заявление среагировал блондин, соизволив ненадолго открыть глаза и окинуть гостя нечитаемым взглядом.

Картежник ухмыльнулся: