Шиноби Мрачного Рассвета

Хокаге, все это время глядевший в затухающий огонек костра, сделал паузу и поднял взгляд на Хана.

— Но никакой гражданской войны ведь не будет, да, Хан? Нет за тобой никаких кланов, только кучка друзей. Группа прикрытия джинчурики, м? Может еще десяток последователей, учитывая побег Куренай и какую-никакую информацию. Потому мы и сидим посреди болота, что это единственное приметное место на маршруте твоей миссии? Но, даже так, правильным будет для меня принять твое предложение, убрать Ооноке. А потом сдать тебя его преемнику. Как думаешь, что он будет делать? По-моему, постарается избавиться от опасного предателя, перезапечатав биджу. Хоть это и лишит Иву последнего джинчурики минимум на десяток лет, пока не начнет входить в силу замена. Если ослабленный Камень протянет столько.

— Но ты, все же, мне это рассказываешь... — наконец не выдержал Хан.

— Рассказываю. Да, политик ты никакой. Но ты биджев везунчик, — маска безмятежности неожиданно сползла с лица хокаге, уступив место тени гнева, — выйди ты на меня несколько месяцев назад, я бы поступил именно так. Но сейчас... Сейчас многое изменилось. Ива, Ооноке и вся эта война уже не первостепенная моя проблема. Вы и так проиграете, это уже лишь вопрос времени.

Джинчурики на эти слова недоверчиво прищурился поверх маски, хмыкнул, но спорить не стал.

— Ты говоришь, Ооноке продал Роши акацки. А зачем он им, ты задумывался?

— Хотят создать своего джинчурики и основать новую деревню? — пожал плечами Хан.

— Деревню? Вряд ли. Вот тебе такие факты: они уже захватили двухвостую. Логово Санби покинуто, в нем следы давней схватки. Водопад уже четвертый месяц не отвечает на мои запросы относительно судьбы джинчурики семихвостого. А два месяца назад один из акацки вломился в мой дом, пытаясь похитить детей. Кто моя жена, ты знаешь.

— К чему ты ведешь?

— Акацки собирают хвостатых. И, полагаю, намереваются собрать их всех. На твоей спине тоже нарисована мишень. А значит, — Минато впился взглядом в глаза джинчурики, — у нас общий враг. Ты хочешь смерти Ооноке? Хорошо, я убью его. Но ты поможешь мне в охоте.

Установилась тишина. Хокаге умолк, сказав все, что хотел. Хан замер, обдумывая услышанное. Наконец, он нарушил молчание:

— Ты еще не убедил меня, но... что именно ты предлагаешь?

Глава тридцать вторая

Темнота была всепоглощающей. Абсолютной. Как и тишина. Направления смешались, понятия «верх», «низ», да и все прочие слова, утратили смысл. Сознание рассыпалось на осколки, пыталось собраться и вновь разлеталось под ударами безумия, успевая принести лишь желание пошевелиться, двинуть хоть пальцем. Но тело застыло, словно муха в янтаре, само став иллюзией, фантомным отзвуком несуществующего.

Он не знал, сколько длилась пытка. Время исчезло вместе со звуками и красками, вслед за осознанием своего «я». Но всему наступает конец. Безумие исчезло в один миг, мир обрушился на него ослепительным сиянием и оглушительным гласом богов. Освободившееся сознание сверкнуло всполохом отточенной стали, бросая в пространство имя, словно боевой клич:

— Я — У...

Ульгрим подавился собственной фразой, вовремя успев поймать себя за язык.

— Ты как? — глас богов обернулся тихим обеспокоенным голосом Мию, а сияние светом потолочных ламп.

— Это полный...

Не переставая ругаться, мечник с невыразимым удовольствием потянулся и спрыгнул с операционного стола.

— Сколько я там был?

— Ровно минуту, — Варкастер уже убирал плашку печати во внутренний карман куртки.

— Не слабо меня приложило для одной минуты...

— Терпимо, — буркнул хокаге.

Четвертый оседлал стул в углу медкабинета, хмуро сверля взглядом пол. Он тоже успел познакомиться с законченной Варкастером Печатью заключения и теперь определенно пересматривал свои планы в свете неожиданно открывшихся побочных эффектов.

— Дайте и я, что ли, попробую... — с сомнением почесал в затылке Шикамару, отлипая от стены, которую подпирал.

— Давай, давай. Взбодришься.

— Так, стоп! — протестующе вскинула руки стоящая рядом со столом Мию. — Хватит экспериментов! Нужно сначала проверить, нет ли последствий от этих галлюцинаций.

— Мы уже проверяли на двух нукенинах, ты сама подтвердила, что они здоровы, — возразил Нара.

— Здоровы, — нехотя кивнула Мию, — физически, насколько я могу судить. Но как это безумие скажется в перспективе... С вашей стороны было неразумно испытывать печать на себе, хокаге-сама.

Ульгрим с интересом следил за неожиданно разбушевавшейся куноичи. Похоже, побочные эффекты от пребывания в Печати заключения серьезно вывели из равновесия ирьенина, обычно держащуюся тише воды. А та, меж тем, пусть и предельно вежливо, отчитывала слегка удивленного хокаге:

— Вам стоило подключить к исследованию Сенджу-сама. Она куда опытней меня и сможет заметить то, что я упускаю. Это безумие может быть опасным! Что если печать по-прежнему делает что-то не так? Просто на столь микроскопическом уровне, что моих способностей не хватает это заметить? Нужно продолжить исследования...

Хокаге жестом прервал куноичи: