“Что это значит? — думал Алервий. — Здесь же ничего нет. Точно, — вспомнил он вдруг, — это же невидимые чернила! Так, вспоминай, Лерв, что тебе говорили в школе про невидимые чернила”. — размышлял юноша, прохаживая по камере взад-вперед.
В камере, как и на территории всего государства, было прохладно из-за холодного воздуха, проникавшего через фильтровой вентилятор из Чужого мира. Снаружи была самая что ни на есть осень.
“Думай, думай!” — мыслил Алервий, хватаясь за голову. Его брови сгустились, глаза закрылись и губы сжались из-за глубокой вдумчивости в решение проблемы.
Как бы юноша не старался размышлять, он все равно ни к чему не мог прийти. И нежданно, когда надежда казалась уже невозможной, он вспомнил.
— Тепло! — сказал он наконец после длительного молчания. — Мне нужна теплота! И он вспомнил про стул, под сиденьем которого был нагреватель. Алервий подошел к стулу, нащупал под его сиденьем еле-еле заметную кнопку и нажал на нее.
— Осталось теперь только ждать пока нагреется. — сказал Алервий, положив письмо на стул и сев на него.
Он все ждал и ждал пока нагреется стул и появятся слова на письме, но стул еле-еле выполнял свою функцию. В конце концов, прождав около часа, Лерв стал закрывать глаза, потом, положив голову на грудь, уснул беспробудным сном, сидя на стуле.
— Ааа! Что это?! — вскрикнул Алервий, проснувшись от боли. — Горячо! — прокричал он, вставая со стула и садясь на холодный пол камеры. — Фух. Ох-ех. Стало проходить вроде. — начал успокаиваться юноша.
Посидев на полу минут пять, он стал потихоньку вставать. После чего подошел к стулу, выключив под его сидением нагреватель. На стуле оставалось лежать письмо, на котором Алервий на сей раз увидел слова, которые сразу же прочел вслух: “От Линеан”.
Прочитав эти слова, он так сильно обрадовался, что был готов прыгнуть вверх от радости, но не захотел, боясь стукнуться головой о низкий потолок камеры. Он осмотрел письмо со словами еще раз (оно было на двух листах и было написано красивым, среднего размера, почерком) и стал читать: