Школа нового поколения

— Лерв, ты что делаешь? — спросил Бафиан, который, держа в руках ложку и тарелку с десертом, сидел за столом вместе с некоторыми другими учениками, не хотевшими танцевать.

— Слушайте, друзья! Да, я сказал запретное слово “Любовь” и не зря. Я проводил три дня над собой опыты тайно в своей комнате над нашими дурацкими успокоителями, которые пичкают роботы в нашу еду несмотря на то, что это не в моих принципах. — проговорил юноша, пнув ногой большую сковородку с картофельным пюре.

— Аааах! — ужаснулись ребята.

— И в итоге я выяснил, что эти успокоительные пилюли подавляют в нас все живое от человека! Все наши чувства и предпочтения подавляют эти антидепрессанты! Я чувствовал себя хорошо принимая их, но я осознал то, что был от них, зависим как наркоман. А ведь нас учили, что наркомания — это плохо! Что алкоголь — это плохо! Что курение — это тоже плохо! А что в итоге? В итоге мы сами стали теми самыми наркоманами!

— А ведь действительно! — воскликнул Бафиан, сбросив тарелку еды на пол и запрыгнув к другу на стол. — Ведь он прав, друзья, не так ли?

Ребята сначала засомневались, а потом воскликнули некоторые из них:

“Да, это так!”

— Мы кто? — продолжал Бафиан. — Мы — млекопитающие животные! Вы же изучали биологию, или нет? Все инстинкты и чувства у нас от животных, как говорили Дарвин и наш великий Геккель! Мы не должны этому противиться!

— Да! — кричало все больше и больше ребят.

— Поэтому я поддерживаю Лерва! Ура! — воскликнул Бафиан, поднимая вверх правую руку.

— Да! — воскликнул Алервий. — Да здравствует, Геккель! Да здравствует, независимость! Liberté! Egalité! Fraternité! — прокричал Алервий, цитируя французского революционера Робеспьера.

— Liberté! Egalité! Fraternité! — крикнули хим. — биологи, которые были, видимо, самыми смелыми из всех остальных.

Вдруг зашуршал громкоговоритель:

“Взять их! В случае силы бейте током и стреляйте дротиками из бластеров”.

Роботы-официанты бросили подносы с грязными тарелками и стали доставать бластеры с вставленными в них дротиками и шокеры.

— Лерв, беги! Беги! — крикнул Бафиан.

Алервий попятился назад. Все вокруг остолбенели и тоже стали пятиться назад к выходу из ОШС.

Вдруг один из роботов-официантов, QS-13, выстрелил из бластера железным, с усыпляющим эффектом, дротиком длиной в пять сантиметров. Дротик летел как стрела мимо учеников, приближаясь к своей цели — зачинщику всего этого, Алервию Куллу.

— Беги! — крикнул Бафиан, толкнув Алервия в сторону и приняв на себя смертельный удар дротика в сердце. Бафиан отлетел на метр, а потом упал на спину.

— Нет! Бафиан! — крикнул Алервий, упав от толчка друга на край стола.

Бафиан лежал замертво, смотря в потолок открытыми голубыми глазами.

— Аааа! — закричали все ученики, и младшие, и старшие, и стали толкаться к выходу от этого ужаса.

— Не дадимся им! — крикнули хим. — биологи, хватая на столе ножи и вилки и бросая ими в роботов, от поражения которых они начинали глючить, ломаться и падать.

А роботы продолжали стрелять, целясь в хим. — биологов, чтобы их усыпить. Дротики попадали в руки, ноги, животы, но никак не в сердце — самое уязвимое и смертельное место всех детей на свете. Крики убегающих, борьба хим. — биологов с роботами — все это превратилось в такой гам, который невозможно было описать.

“Беги!”— вспомнил последнее слово своего верного друга Алервий, убегая от роботов.

А борьба так и шла. Роботы падали до тех пор, пока не кончились снаряды у учеников. Но учеников было все меньше, а роботов, несмотря на потери, оставалось больше. В конце концов все кончилось поражением хим. — биологов: все упали, усыпленные снотворным.

— Где он? — спросил робот QS-13.

Все роботы, синхронно повернув головы, смотрели на, толкавшегося в толпе, гуманитария.

Роботы пошли к толпе, толкая детей от самых маленьких до самых взрослых.

“Есть! — сказал про себя Алервий с испуганным и паническим лицом. — Выбрался”.

Выбравшись из ОШС, он побежал за толпой по коридору, сворачивая то налево, то направо. Роботы, выбравшись из дверей ОШС, бежали за ним.

— Закрыть все двери! — приказал QS-13 пассивным роботам-охранникам.

Двери стали закрываться одна за другой.

Добежав до зала с окнами, Алервий остановился, заметив, что другие ученики тоже остановились, увидев запертые двери.

— Оставайтесь в спокойствии! Без паники! Бэм…бэм…бэм… — включился громкоговоритель совместно с сиреной.

— Ученик одиннадцатого гуманитарного класса, сдавайтесь. Вы окружены! — проговорили разом все роботы, догнавшие юношу.

Алервий думал, что ему делать — сдаваться или бежать?

“Если бежать, то куда? — думал юноша. — Окно!”— решил Алервий, повернувшись лицом к стеклянному окну.

Вдруг из толпы учеников вышла Линеан и крикнула:

“Не надо! Стой!”

Он повернулся к ней, из глаз пустилась одна слезинка по щеке, и, сказав ей: “Я люблю тебя” — прыгнул в окно.

Он не знал, что там внизу: асфальт или трава — для него это было не важно. Для него важно было то, что он переборол свой страх — самое коварное и мешающее всему на свете чувство.