Шлак 4.0

— В Петлюровке. Где ещё нам быть? А это нора в терриконе. Ушлые граждане копают, сдают нуждающимся, с того и живут. Райончик тоже Норой называется, так что это нора в Норе. Прикольно? Теперь здесь жить будем. Когда Мёрзлого прихватили, мы в пустоши были. Ты же знаешь Гвидона, его хлебом не корми, дай народ по пустоши погонять. Вот он и гонял. Хорошо хоть не по полной выкладке, а в шортах и маечках. Хотя, наверное, наоборот плохо. Если б со всей экипировкой, с оружием… — Фломастер замотал головой. — Или всё-таки хорошо? Короче, сам суди. Пока бегали, поднялась стрельба. Видел у нас тридцатимиллиметровые пушечки на крыше? Вот они и стреляли. Контора отправила против ЦБ четыре сотни варанов, специально с Земли доставили. Красивые, в полной упаковке. Половина прошли через полигон. Их никто не остановил, за своих посчитали. А вторая половина развернулась в цепь и рванула напрямую по пустырю, их-то пушки и встретили. Баран тот, кто варанами командовал. Два десятка положили от нечего делать. Нахера, спрашивается, в открытую переть? Остальных тоже бы перебили, но подошла первая половина. Уложили взрывчатку, выбили дверь и зачистили весь Центр. И у нас и у них потери были серьёзные, но их почти в шесть раз больше. Наши в это время кто на внешке сидел, кто как мы… В общем, если бы мы по полной форме пустошь пугали, то по-любому варанам в спину ударили, и полегли бы как один, глупо и геройски. Вот я и не знаю, хорошо, что мы без оружия были или плохо? — он снова тряхнул головой. — Короче, Гвидон велел затихариться. До темноты просидели у реки, а ночью обошли полигон и рванули в Петлюровку. Гвидон нашёл кого-то из местных, договорился, нас в Нору определили. Пять дней куковали, кто-то даже работу нашёл. Прикинь? А на шестой день вечером пришла команда, типа, надо кого-то со свалки вытащить. Оружия ноль, одежда сам видел. Гвидон дельный командир, добыл где-то платформу, три ружья на восемь человек. Но делать нечего, поехали. По дороге Алису Вячеславовну подобрали и с ней бабёнку какую-то, нюхачку конченную. Она как в угол забилась, так до конца и не вылазила…

Я закусил губу. Получается, Данара всё время была с нами, и даже не подошла ко мне. Впрочем, почему она должна была подойти? Она уже другая. Прав Фломастер: конченная.

— Доехали до конца терриконов, — продолжал штурмовик, — и сухим руслом добрались до тебя. Забрали, привезли сюда. Пока ехали, ставки на тебя делали, выживешь или нет. Не обижайся только, ладно? Не со зла мы. Гвидон сказал, что выживешь, а мы все против. Тебе мусорщики в спину три пули загнали, с такими ранами не выживают. Пусть и заряженный ты был, но всё равно не выживают. Тамара Андреевна, когда пришла, сразу сказала, что операцию ты не переживёшь. А ты пережил, и сейчас вон свеженький какой. Получается, Гвидон выиграл.

Три пули. Я почему-то думал, одну.

— На что хоть спорили?

— Да на что сейчас можно спорить? На щелбаны. Будут у нас лбы трещать.

— Стерпите. Остальные где?

— Кто где. За жильё-то платить полагается. Гном вышибалой в кабаке рядом, Алиса Вячеславовна на кухне. Помыть чё, принести.

Мысль, что Алиса, положенка, дочка Мёрзлого, в занюханном кабаке посуду моет, ради меня, как жена декабриста… Разве не приятно? Значит я для неё больше чем на пару раз.

— А женщина, которая нюхачка?

— Да под нарами где-то сидит. Дикая, боится всех, — Фломастер хмыкнул. — Но сама ничё так. Помыть бы её, причесать, подкрасить, классная бабёнка получится. Проституткой можно пристроить. Я б ей по самые гланды всандалил.

Я вбил кулак ему в нос. Без нанограндов сила не та, да и скорость тоже, но Фломастер всё равно хрюкнул, голова откинулась, из носа струйкой потекла кровь. Однако стенать и плакать не стал. Крепкий парнишка. Вскочил, ударил в ответ. Хорошо ударил, ладонью по уху наотмашь. Меня повело. Руки опустились, одеяло спало. Ждать, когда я приду в норму, Фломастер не стал и, не смотря на рану в ноге, пошёл вперёд, нанося короткие боковые: раз-два, раз-два. Я увернулся, присел, шагнул в сторону, поставил блок. Фломастер не унимался, продолжал бить. Силёнок ему хватало, дыхалки тоже, молодой, здоровый. Дважды неплохо зарядил мне в грудь. Я снова скользнул в бок и ударил левой под рёбра. Он согнулся, раскрылся, и я от души во второй раз приласкал его по носу.

Парнишку крутануло и бросило на нары. Он закашлялся, попытался подняться, я не позволил. Подскочил и кулаком в челюсть поставил точку в поединке.

— Молодец, — услышал я. — Как встал, так и пошёл кулаками махать. Сразу видно: поправился.

В дверях стоял Гвидон, из-за его плеча выглядывала Алиса.

— А он такой, дядя Лёш. Ага. Ему лишь бы подраться. Злая кровь покоя не даёт.

— Проводник, понятно дело. Не зря мы их отлавливали.

Я повернулся к ним. В запарке не сразу вспомнил, что стою голый. Когда вспомнил — твою мать! — резко присел, подобрал одеяло. Алиса засмеялась, Гвидон покачал головой.

— Приведи себя в порядок, боец, — и подошёл к Фломастеру. — Ну а ты как? Тебе-то чего не хватило?

Тот начал бубнить неразборчиво, не отошёл ещё от нокдауна.