Шлак 4.0

Я обмотался одеялом, вернулся к своим нарам. Алиса присела рядом, губы по-прежнему расплывались в улыбке, ситуация казалась ей забавной.

— Зачем ты на него набросился?

— Выпросил.

— Последнее время у тебя часто выпрашивают.

— Фонарь не выпрашивал, — напомнил я ей за безобидного квартиранта. Что ни говори, а его кровь на её руках.

На мой упрёк Алиса лишь пожала плечами.

— Это была необходимость.

— Как выяснилось, не такая уж и необходимая необходимость. В Загон мы попали через задний проход.

— Он бы не дошёл, слаб был.

Какая она всё-таки циничная. Люди для неё не более чем средство достижения цели. Нигилистка, одним словом.

— Ладно, забыли. Одежда моя где?

— Загляни под нары.

Я заглянул. Там стояли берцы, стопочкой лежала одежда: чистая, сухая. Тут же разгрузка, тактический пояс. Стыдливо прикрываясь одеялом, я натянул штаны, обулся. Алиса следила за мной. Улыбка была то ли игривая, то ли издевательская, сложно понять, но в любом случае, меня она смущала.

— Ты могла бы не смотреть?

Алиса провела по губам кончиком языка, словно заигрывая, а вернее, раззадоривая.

— А я могу увидеть что-то новое?

Нового она вряд ли увидит. Что тут вообще может быть нового?

— Дон, — Алиса всплеснула руками, — ты стесняешься. О, Господи! Меня? Или ты боишься, что твоя жена увидит нас вместе? — игривость вдруг исчезла, голос зазвучал жёстко. — Так она не поймёт. Она не помнит тебя. Ты для неё тень, как и все остальные.

Может и тень. Да, скорее всего тень. Но она по-прежнему моя жена. Мы прожили семь лет, и взять вот так всё и выбросить из памяти… Нельзя, невозможно, и невозможно оттолкнуть Алису. Я помню, как она сидела рядом, пока я пластом валялся на нарах не в силах прожевать кусок крапивницы. Она делала это за меня: жевала и вкладывала кашицу в рот, чтобы я жил.

Я надел рубашку, разгрузку, застегнул пояс. Пока натягивал плащ, искал, что ответить, не нашёл. Я люблю Алису, и я люблю Данару, какая бы она ни была. На свалке я хотел оставить её. Смалодушничал. Больше этого не повторится.

— Портсигар мой где?

— Ушёл на оплату лечения. Жизнь на нелегальном положении дорогая.

— Хотя бы один шприц могла оставить.

Меня потряхивало, организм требовал дозы. Без подзарядки я обычный, слабый человек, драка с Фломастеров показала это нагляднейшим образом. Пусть я немного сильнее, немного быстрее, лучше держу удар. Но душу гложет, каждая клеточка кричит: дай! Да и пользы от меня заряженного будет больше.

— Не могла. Сейчас ты нужен такой как есть. На постах, на дорогах, в жилых блоках — вараны. Здесь в Петлюровке тоже. Все под дозой. Если чувствуют силу, хватают, проверяют, отправляют в яму. Там сейчас концлагерь, держат всех неблагонадёжных. Много наших. Кого-то уже трансформировали, кто-то ждёт очереди.

— Дряхлый там?

— Возможно. Для начала надо поговорить со Свиристелько. Только он может дать необходимую информацию.

— Так почему до сих пор не поговорила?

— Ждала, когда ты поправишься, — она достала планшет Гвоздя. — А теперь готова. Приступим?

И отстучала:

Здравствуйте, многоуважаемый Андрей Петрович.

Сообщение ушло, но с ответом Свиристелько не торопился. Никто и не рассчитывал, что он тут же кинется отвечать. Мало ли кто может написать тебе с планшета давно почившего Гвоздя. Вдруг подстава? Да и про Грота он наверняка в курсе. Все его подельники так или иначе отдали богу душу, и надо крепко подумать, прежде чем что-то сказать.

Чтобы думалось лучше, Алиса отправила скрин с переговорами по формуле. Пока Свиристелько переваривал прочитанное, я спросил:

— Знаешь, кого я на свалке встретил?

Судя по выражению лица, её это не слишком беспокоило. Кого можно встретить на свалке? Не Льва Толстого конечно. Поэтому я быстро добавил:

— Тебе будет интересно.

Алиса вздохнула:

— Ну и кого же?

— Коптича.

Ей действительно стало интересно.

— Коптича? Вот же сволочь. Выжил, значит, гнида мерзкая.

— За что ты его так?

— За что? Поверь, этот… — Алиса замялась, подбирая слово. — Неважно. Плохой он. И тоже проводник. Мы сотрудничали с ним. Всё нормально было, выполнял особые задания в паре с Желатином, а потом перевёл на свою карту полтора миллиона статов и сбежал. Своровать-то он сумел, а то, что карточку заблокировать можно и отследить, не подумал. Взяли его в Квартирнике — и в яму, оттуда в шоу. Думали сдох. А он выжил.

— Мне он другую историю рассказал.

— С ним нельзя разговаривать. Если больше трёх слов произнесёт, стреляй не задумываясь, иначе заболтает. Заговаривает человека, подталкивает к нужной мысли и заставляет выполнять свои приказы. Может создать фантом. Вроде бы стоит перед тобой, а на самом деле это трёхмерное изображение. Сволочь! Значит, это он Крыс? Надо послать ребят, чтоб убрали его…

Планшет пискнул ответным сообщением. Мы одновременно склонились к экрану, едва не столкнувшись лбами.

Чё ты хочешь, шлак?

Не очень-то вежливо ведёт себя этот Свиристелькин. Алиса облизнула губки и отправила ответ:

Почему вы считаете, что мне от вас что-то нужно?