Читаем Шоколад полностью

Моят грях е моята маловажност, mon pere

. Това е причината Господ да е безмълвен в дома Си. Знам го, но нямам представа как да излекувам това зло. Наложих си още по-строг пост, като реших да го продължа дори в дните, когато е позволен отдих. Днес например излях неделното си питие в хортензиите и определено почувствах как това повдигна духа ми. Засега водата и кафето ще са единствената добавка към храната ми. Кафето ще пия черно и без захар, за да подчертая горчивия му вкус. Обядът ми днес се състоеше от салата от моркови с маслини — корените и дребните плодове на пустошта. Вярно, чувствам се леко замаян, но усещането не е неприятно. При мисълта, че дори от лишенията си изпитвам удоволствие, усещам как в тялото ми се забива жилото на вината. Заричам се умишлено да стъпя на пътеката на изкушенията. Ще стоя пет минути пред витрината на пекарната и ще гледам пилетата на грил. Ако Арно се опита да ме изкуши, още по-добре. Във всеки случай би трябвало да е затворил за постите.

Колкото до Виан Роше… през последните няколко дена почти не съм се сещал за нея. Минавам покрай магазина й, отвърнал лице встрани. Търговията й потръгна, независимо от сезона и от възмущението на здравомислещите жители на Ланскене. Обяснявам си го с факта, че подобен род сладкарница е нещо ново тук. Но всяко чудо за три дни. Нашите енориаши едва свързват двата края и без да прахосват парите си в магазин, който определено би подхождал повече на голям град.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Зулейха открывает глаза
Зулейха открывает глаза

Гузель Яхина родилась и выросла в Казани, окончила факультет иностранных языков, учится на сценарном факультете Московской школы кино. Публиковалась в журналах «Нева», «Сибирские огни», «Октябрь».Роман «Зулейха открывает глаза» начинается зимой 1930 года в глухой татарской деревне. Крестьянку Зулейху вместе с сотнями других переселенцев отправляют в вагоне-теплушке по извечному каторжному маршруту в Сибирь.Дремучие крестьяне и ленинградские интеллигенты, деклассированный элемент и уголовники, мусульмане и христиане, язычники и атеисты, русские, татары, немцы, чуваши – все встретятся на берегах Ангары, ежедневно отстаивая у тайги и безжалостного государства свое право на жизнь.Всем раскулаченным и переселенным посвящается.

Гузель Шамилевна Яхина

Современная русская и зарубежная проза
Уроки счастья
Уроки счастья

В тридцать семь от жизни не ждешь никаких сюрпризов, привыкаешь относиться ко всему с долей здорового цинизма и обзаводишься кучей холостяцких привычек. Работа в школе не предполагает широкого круга знакомств, а подружки все давно вышли замуж, и на первом месте у них муж и дети. Вот и я уже смирилась с тем, что на личной жизни можно поставить крест, ведь мужчинам интереснее молодые и стройные, а не умные и осторожные женщины. Но его величество случай плевать хотел на мои убеждения и все повернул по-своему, и внезапно в моей размеренной и устоявшейся жизни появились два программиста, имеющие свои взгляды на то, как надо ухаживать за женщиной. И что на первом месте у них будет совсем не работа и собственный эгоизм.

Кира Стрельникова , Некто Лукас

Современная русская и зарубежная проза / Самиздат, сетевая литература / Любовно-фантастические романы / Романы
Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее