Шопинг в воздушном замке

– Понятия не имею, – ответил Исидор. – Но Павел не способен задушить женщину. Может, и впрямь потусторонние силы вмешались?

– При всем уважении к вам не могу принять версию с проклятием, – вырвалось у меня, – призрак старушки не мог удушить Веру.

– Тьфу! – начал вдруг отплевываться Сидя. – Что у меня в кружке?

– Варенье, – подсказала я, – вы пять ложек в чай бухнули.

– Ужасная гадость, – тут же подхватил Костин. – Отчего-то жирная! Разве джем варят с маслом? Какой-то калмыцкий напиток получился. Некоторые с восторгом пьют чай, сдобренный салом и молоком, но я не принадлежу к их числу. Лампа, попробуй...

Я взяла ложку, зачерпнула содержимое банки, понюхала, потом осторожно лизнула коричневую субстанцию и тут же сообразила, что за продукт находится на столе.

– Это же мясо! Бефстроганов в соусе! Я приготовила его для гостей, а остатки спрятала в холодильник!

– Деточка, – ожил Исидор, – я ведь тебя предупредил: варенье хранится под темно-синей крышкой.

Я стала оправдываться:

– Я ее и взяла.

– Нет! Вон крышка лежит. Она фиолетовая, – уперся Сидя.

– Темно-синяя, – не уступала я.

– На мой взгляд, она вообще зеленая, – заявил Вовка. Потом встал и выплеснул чай с мясом в раковину. – Лампа, ты просто мастер по созданию идиотских ситуаций!

– Что у нас происходит? – прозвучал из прихожей мужской голос. – Сидя, ты где?

– Здесь! – крикнул математик. – Иди к нам.

– Сейчас ботинки сниму, руки вымою и заявлюсь ужинать, – ответил пришедший.

– Это Павел, – прошептал Сидя.

Я втянула голову в плечи. А затем поделилась своим недоумением:

– Что-то бизнесмен слишком весел для человека, потерявшего невесту.

– Ему говорили о смерти Веры? – напрягся Вовка и почему-то уперся взглядом в меня.

– Нет, – одними губами ответила я. – Во всяком случае, мне это не пришло в голову.

Глава 21

Около одиннадцати вечера я сидела одна в своей спальне, тупо разглядывая давно не стиранные занавески. Если вспомнить все произошедшие события, то и впрямь поверишь в проклятие. Жены Павла умирают с завидным постоянством! Но я-то теперь знаю, что никаких аристократов у него в роду и в помине не было. Павел – сын Суворовой и генерала. Отца он определенно не помнит, тот развелся с Пелагеей Андреевной, когда мальчик был крошкой. Детство Павла прошло в интернате. Ну зачем он выдумал эту глупую историю?

Чем больше я размышляла, тем сильнее мне хотелось пойти к Павлу и задать ему этот вопрос. Верю ли я в то, что Брыкин убил Веру? Нет. Почему? Я видела, как изменилось его лицо, когда Костин сообщил ему страшную новость. Либо бизнесмен гениальный актер, либо он совершенно ни при чем!

Из коридора послышался мелодичный звон часов. Я сосчитала удары, встала и решительно направилась в комнату Брыкина. После убийства Путинковой необходимость изображать из себя домашнюю работницу потеряла смысл. Тихо ступая ногами в ковровых тапочках, я почти дошла до холла и вдруг замерла. Потому что услышала женский голос – тот самый, что ранее требовал у Павла деньги на оплату больницы для Пелагеи Андреевны.

– Ты должен мне сто тысяч, – шипела незнакомка.

– Сейчас? – глупо спросил Павел.

– Да.

– С ума сошла! Ночь на дворе.

– Какое отношение к деньгам имеет время суток?

– У меня их сейчас нет.

– Не ври. Я знаю, сколько ты зарабатываешь.

– Дома я не держу больших сумм.

– Разве это много?

– Сто тысяч? Вполне прилично.

– Для тебя это копейки.

– Ошибаешься.

– Хватит вести дурацкий спор.

– Завтра съезжу в банк.

– Сейчас! Ты пропустил выплату!

– И где, по-твоему, я возьму деньги?

– В городе полно банкоматов.

– Они выдают по три, четыре тысячи.

– Сядешь в машину и будешь объезжать разные точки.

– Это невозможно!

– Почему?

– Я устал.

– Не смеши меня.

– Сегодня убили Веру.

– И поэтому я должна лишиться своих денег?

– Своих? Ты отбираешь мои!

– Могу больше не появляться. Но не обессудь, если тогда документы очутятся в газете. Ну ладно, я ухожу.

– Стой!

– Что?

– Пошли в комнату.

– А смысл?

– Дам тебе деньги.

– Неужели нашлись?

– У меня в сейфе лежит некоторая сумма наличными, я думал, они понадобятся во время свадьбы.

– Верное решение, – заявила женщина, – теперь Вере в загс не придется идти.

– Сволочь!

– Да уж, Путинкова мне не особенно нравилась.

– Ты дрянь!

– Поосторожней! За оскорбления можно и ответить.

– Шагай вперед!

– Лучше я за тобой, а то еще накинешь мне на шею проволоку...

– Дура! – окончательно вышел из себя Павел. – Я Веру любил.

– Остальных жен тоже?

– Они умерли случайно!

– Врешь.

– Алена Зверева от аллергии.

– Ага.

– У Жанны был отек Квинке.

– Угу.

– Ксюша утонула.

– Точно.

– Никаких претензий ко мне у милиции не было!

– Конечно.

– Перестань хамить!

– Я просто с тобой соглашаюсь.

– Скотина.

– Неси сто двадцать тысяч.

– Только что речь шла о сотне!

– Двадцать я добавила за оскорбления.

– Сука!

– Сто сорок, – засмеялась женщина. – Можешь и дальше говорить гадости, я больше заработаю.

– Падла.

– Сто шестьдесят, – откровенно издевалась тетка. – Хочешь получить скидку, как постоянный клиент?

Воцарилась тишина, потом Павел угрожающим тоном произнес:

– Ну хватит. Мы погорячились.

– Я нет.

– Прости, я был не прав.

– Из слов шубу не сошьешь.