Шпага, магия и чуть-чуть удачи

– Адмирал приглашает вас к себе, на ужин, – что-что, а справляться с удивлением О’Лесси умел неплохо. Рагнар задумался. Ужин в данном случае подразумевал и разговор, а дергать его зря граф Шалле не станет, не тот человек.

– Форма одежды?

– Повседневная, – усмехнулся лейтенант. – Наш адмирал выше условностей.

Адмирал Шалле, граф и кавалер высших орденов королевства, был внушительных габаритов здоровяком, из тех, кого сложно представить во дворце, а вот во главе войска, или, как сейчас, на мостике броненосца – запросто. Впрочем, заросший кустистой и не собирающейся выцветать с возрастом бородищей до самых бровей, не менее дремучих, адмирал был на редкость спокойным и миролюбивым человеком. И потому, что при такой мощи не надо доказывать окружающим свою значимость, и потому, что, как и многие военные, сделавшие карьеру не на паркете, а на войне, слишком хорошо знал, насколько плохо сталь совмещается с человеческим организмом.

– Рагнар, мальчик мой! Рад тебя видеть, – прогудел он могучим басом, более всего напоминающим корабельную сирену. Никогда не замечавший за ним особой любви к своему молодому и наглому организму, да и вообще видевший адмирала за свою жизнь раз пять, не более, молодой некромант сделал логичный вывод, что это жу-жу неспроста. Однако же до выяснения обстановки следовало повременить с действиями, а потому Рагнар сделал то, что выглядело наиболее дипломатичным: чуть поклонился, как равный равному, и сказал несколько дежурных фраз из обязательного пакета вежливого общения. Адмирал добродушно улыбнулся: – А кто эта прекрасная дама?

– Ирия, моя невеста.

– О-о! – Шалле галантно коснулся губами руки запунцовевшей от смущения девушки. – Если она столь же умна, сколь красива, то… не завидую я тебе.

– Это почему еще?

– Рагнар, умные женщины – это у-у-у! – адмирал закатил глаза, показывая, сколь непередаваемо высоки его эмоции. – А очень умные…

Ирия не удержалась и прыснула в кулачок, Рагнар тоже не сдержал улыбку. Шалле довольно крякнул:

– И если кто-то будет говорить обратное…

– Хрен, положенный на мнение окружающих, ведет к счастью и спокойствию.

Мужчины посмотрели на Ирию, потом брови адмирала задвигались, и лишь несколько секунд спустя Рагнар понял, что это – сдерживаемый смех.

– Я был прав, она умная. Или хотя бы мыслит в правильном направлении. А что язык острый, так для женских посиделок самое то. Будет, чем от салонных кумушек отбиваться.

– Я знал, кого выбирать, – улыбнулся Рагнар. Тот факт, что выбрали, собственно, его самого, он предпочел не афишировать. Равно как и того, что конкретно сейчас на Ирию, похоже, дурно повлияло общение с бабушкой.

Адмирал довольно кивнул и сделал приглашающий жест:

– Ну что, молодые люди, прошу за мной.

Они шли по палубе корабля-гиганта, широкой, как двор замка. Да, в сущности, это и был замок, только стальной и плавучий. Под ногами уютно лежали могучие тиковые доски, отполированные до блеска, так, что казались лакированными. Матросы бегали по палубному настилу босиком. Орудийная башня, похожая на перевернутую кастрюлю, щерилась в горизонт длинными орудийными стволами. Рагнар не был профессиональным моряком, но в военном деле, как и приличествует дворянину, разбирался. Двухорудийные башни на кораблях стали устанавливать совсем недавно, раньше обходились более легкими, на одну установку. А значит, адмирал Шалле ухитрился где-то отхватить себе новейший корабль. Даже странно, их обычно в такую даль не посылают, держат поближе к главным базам, что наводит на некоторые мысли. Впрочем, сформулировать их Рагнар не успел – они уже пришли.

Адмиральский салон размерами не поражал. Пожалуй, он был чуть больше гостиничного номера, снятого Охотниками в местной гостинице. Впрочем, учитывая, что боевой корабль – это компромисс между скоростью, вооружением и броней, и все в малом объеме, выделять такие апартаменты под одного человека – уже роскошь.

Словно пытаясь компенсировать недостаток пространства, салон демонстрировал отделанные красным деревом стены, дорогие ковры, резную мебель… Даже пианино, хотя последнее, в отличие от рояля, и считалось признаком дурного вкуса. Однако втыкать сюда еще и рояль было бы верхом непрактичности, особенно учитывая, что в двери бы он не прошел. Адмирал поймал взгляд Рагнара, усмехнулся:

– Ну да. Музыку люблю. А ты?

– Когда мне плохо, я пою. Когда я пою, плохо становится всем, – отшутился некромант. В каждой шутке есть доля шутки, пел он и впрямь отвратительно. Такой голос нужен исключительно врагов пугать. В свое время учитель, нанятый графом Тассу, сказал именно это. Впрочем, граф не расстроился, считая, что пение и стихосложение, в отличие от более серьезных наук, дворянину нужны, но совсем необязательны.

– Это хорошо, – отозвался адмирал, думая о чем-то своем. Шустрый вестовой бесшумно накрыл стол и сгинул так, словно был призраком. Раз – и ветром сдуло. – Прошу.