Шпион на поводке

— Да что ты? — разочарованно протянул Леня. — И за кого, если не секрет?

— Ты его не знаешь, — отмахнулась Лизочек, — так что простимся прямо сейчас.

— Да я, вообще‑то, к тебе по делу! — спохватился Леня. — Ты не могла бы… — и он коротко изложил свою просьбу.

— Ты что, с ума сошел? — непритворно рассердилась Лизочек. — Да я за это могу с работы слететь!

— Так никто же не узнает! — заныл Леня. — А мне очень нужно. Всего и делов‑то — в компьютере посмотреть, кто владелец счета… это же минутное дело!

— И не проси!

— Дорогая! — Леня тут же сменил тактику. — Так дела не делаются! Мы же с тобой всегда были хорошими друзьями. Вышла замуж тайком от всех, даже с женихом не познакомила! Я уж не говорю, чтобы на свадьбу позвать!

— Ты шутишь? — удивилась Лизочек.

— Ничуть! А может, он несерьезный тип и тебе будет с ним плохо! — распалился Маркиз. — Я должен на него посмотреть! Так что вечером подъеду к банку, жди!

Лизочек была девушка не то чтобы умная, но догадливая. Так что сейчас она совершенно правильно поняла Ленины недвусмысленные намеки и легкий шантаж, поэтому тяжело вздохнула и продиктовала ему координаты владельца счета.

Им оказался некий Котов Василий Павлович, проживающий на проспекте Авантюристов дом 14, квартира 22.

Представительный мужчина с седыми висками допил чай и выглянул в окно. На рекламном щите красовался все тот же постер — небритый тип с подбитым глазом криво улыбался, демонстрируя прохожим беззубый рот, ниже красовалось поздравление от братвы с условно-досрочным освобождением.

От этого постера представительный мужчина ждал неприятностей.

Однако прошло уже несколько дней, а пока все было по-старому, и он уже начал успокаиваться.

Внезапно в дверь его квартиры позвонили.

Поставив чашку на стол, хозяин квартиры поднялся и пошел к дверям.

Сердце его тревожно забилось.

Оно как будто выстукивало два коротких слова: вот оно, вот оно, вот оно!

Подойдя к двери, мужчина перевел дыхание, откинул пластинку глазка и спросил по возможности спокойно:

— Кто здесь? Это вы, Марья Ивановна?

— Открывайте, Котов! — донесся из-за двери чрезвычайно неприятный голос.

Голос явно не принадлежал соседке Марье Ивановне: он был определенно мужской.

Как и лицо, маячившее перед глазком, — искаженное линзой, оно было, несомненно, мужским.

— Что значит — открывайте? — испуганно переспросил хозяин квартиры.

Сердце забилось еще тревожнее, и самое неприятное — дыхание участилось, стало резким и свистящим. Как всегда при волнении, у него начинался приступ астмы.

Котов вытащил из кармана домашней куртки ингалятор, поспешно поднес ко рту, нажал. Дышать стало легче, и тогда он повторил более уверенным тоном:

— Что значит — открывайте? Кто вы такой?

— Открывайте — значит, поверните головку замка против часовой стрелки и потяните дверь за ручку! — донеслось из-за двери совершенно издевательское. — И советую сделать это как можно скорее, пока все ваши соседи не прилипли к своим глазкам! Вы ведь не хотите, чтобы все они узнали о вашей двойной жизни?!

«Вот оно!» — простучало на этот раз в голове Котова.

— Да кто же вы такой? — повторил он без прежней уверенности.

Вместо ответа к глазку поднесли красную книжечку удостоверения.

Прочитать текст через глазок не получалось, но Котов и так понимал, кто пришел по его душу.

— Вот оно! — проговорил он вслух и неохотно открыл дверь.

В квартиру тотчас проскользнул мужчина лет тридцати пяти в аккуратно отглаженном темном костюме, с приятным, но совершенно незапоминающимся лицом.

Именно такого человека видел Котов в своих самых страшных снах.

Он сунул под нос Котову свое удостоверение.

Буквы расползались перед глазами, никак не хотели складываться в слова. Но Котов и так все понял.

— Что же вы, Василий Павлович? — проговорил страшный посетитель с мягким укором. — Приличный человек, а такими вещами занимаетесь… нехорошо!

— Я вас не понимаю, — ответил Котов, медленно отступая из прихожей. — Не понимаю, о чем вы…

— Все вы отлично понимаете! — сухим, скрипучим голосом отозвался страшный гость. — Коляна, значит, с условно-досрочным освобождением поздравляют? Вам условно-досрочное не грозит. По вашей статье оно не разрешено… и амнистия на эту статью не распространяется…

— По какой статье? — едва слышно выдохнул Котов, продолжая пятиться.

— А как вы думаете? — проскрипел гость. — Вы думаете, это детские игры, невинные шалости?

— Да… — Василий Павлович виновато потупился. — Вначале мы так и подумали… подумали, что это совершенно невинное занятие… небольшая прибавка к пенсии…

— Мы? — быстро переспросил гость, выловив из фразы Котова главное слово. — Кто эти «мы»?

— Простите… — Котов поднял глаза. — Но им… им ничего не будет? Я не хочу никого подвести…

— Не прикидывайтесь ребенком, Котов! — сурово произнес гость. — По такой статье не бывает полного оправдания! Меру пресечения, конечно, определит суд… и если вы будете сотрудничать со следствием, это, конечно, примут во внимание. Короче, раньше нужно было думать. Но и теперь все зависит от вас. Если вы будете откровенны со следствием… если все расскажете… правду, и ничего, кроме правды!