Шпион в Юрском периоде

Какое огромное значение вожди пролетарского государства придавали созданию Нового человека, видно по постановлению ЦК ВКП(б) и СНК Союза ССР от 26 января 1936 года: “Для просмотра и улучшения, а в необходимых случаях и для переделки написанных уже учебников по истории организовать комиссию в составе тт. Жданова (председатель), Радека, Сванидзе, Горина, Лукина, Яковлева, Быстрянского, Затонского, Файзуллы Ходжаева, Баумана, Бубнова и Бухарина. Комиссии предоставить право организовать группы для просмотра отдельных учебников, а также объявлять конкурс на учебники взамен тех, которые будут признаны подлежащими коренной переделке. В первую очередь должны быть просмотрены учебники по элементарному курсу истории СССР и по новой истории”.

Подписали — В. Молотов, И. Сталин.

А на известном, ну прямо‑таки фантастическом XVI съезде партии гневно жаловался на мало что понимающую прессу добрейший Семен Михайлович Буденный:

“Мною было отмечено, что коневое хозяйство помимо того, что лошадь имеет значение как тягловая сила и как фактор в обороне страны, имеет еще и товарную продукцию. Мною было указано, что лошадь дает мясо, кожу, волос, копыта (“рог”), кость. А наша печать… Что они написали после того, как я выступил? Оказывается, Буденный заявил, что лошадь дает мясо, кожу, щетину и даже… рога!”

Вот и создай Нового человека с такими работниками!

Вообще‑то литература всегда говорит о некоем Новом человеке.

Она как бы предчувствует его. Ведь только Новый человек может заставить вулканы Камчатки обогревать всю Сибирь, регулировать направление ветров гигантскими вентиляторами, вести стремительные электроходы в подземных туннелях, заменить медлительную почту “электрическими разговорами”, выращивать такие невиданные деревья, как, скажем, “…финики, привитые к вишневому дереву, или бананы, соединенные с грушей”. Заметьте, это писалось В. Одоевским в 1840 году (“Петербургские письма”, альманах “Утренняя заря”), кстати, в том самом году, когда российский министр финансов доказывал, что железная дорога из Петербурга в Москву не нужна, ибо такая дорога лишь усилит у людей ненужную склонность бесцельно переезжать с места на место.

А алюминиевые сны Веры Павловны?

Какой протопоп, даже самый неистовый, мог мечтать о таком в своей вонючей яме?

Удивительно читать в Литературной Энциклопедии о том, что “…М. Булгаков вошел в литературу с сознанием гибели своего класса и необходимости приспособления к новой жизни. Принял победу народа не с радостью, а с великой болью покорности”.

А как он должен был входить в литературу?

Все ли могли мгновенно все осознать и принять?

Разве М. Булгакова, человека мягкого и интеллигентного, не должна была ужаснуть буря гражданской войны? Не думаю, чтобы он не слышал известного в то время высказывания Г. Плеханова: “Русская история еще не смолола той муки, из которой будет со временем испечен пшеничный каравай социализма”.