— Знаешь, большинство людей не сказали бы о таком.
— Я не такая, как большинство.
— Я заметил, — появилась ухмылка. — И еще не понял, хорошо это или плохо.
— Вау, — пробормотала я, а затем сильно дернула. Коготь выскользнул, и Зейн выругался себе под нос. — Достала!
Отступив назад, я подняла черный обломок и сморщила нос.
— Это отвратительно.
— Спасибо, — Зейн громко выдохнул, а затем потянулся за полотенцами, но я опередила его.
Отложив пинцет в сторону, я взяла полотенце и остановила кровь: рана в груди начала затягиваться. Я исцелялась быстро, но то, как молниеносно выздоравливали Стражи, — просто безумие. Краска уже прилила к лицу Зейна.
— Ты выглядишь намного лучше.
— Я чувствую себя лучше, — его взгляд поймал и удержал мой, а затем опустился. Он обхватил мое запястье: — У тебя все руки в крови.
Я ничего не сказала, когда он забрал у меня полотенце, отложил его в сторону и повел меня к раковине.
— Я сама могу вымыть руки.
— Знаю, — он включил воду, а затем открыл ящик и достал упаковку с пенящимся мылом для рук. — Ты хоть немного поспала?
— Немного, — я подняла глаза и увидела нас в отражении. Его голова была склонена, брови сосредоточенно нахмурены, пока он намыливал мне руки.
Я немного растерялась, глядя на наше отражение. Зейн был намного выше и крупнее меня, светловолосый и золотистый. Вода на наших руках пузырилась красным и розовым, стекая в канализацию. Он мыл мне руки, пока на них не осталось ни пятнышка крови, а затем достал из другого ящика свежее полотенце.
Вытирая мои кисти, Зейн отвернул меня от зеркала.
— То, о чем ты спрашивала меня раньше… Почему я не пришел сегодня вечером.
Мое сердцебиение ускорилось, и я кивнула.
— Просто не мог… Не мог бы лежать рядом с тобой после того, что случилось на той крыше, — голос Зейна стал глубже и гуще, когда руки сжали мои предплечья. Он легко поднял меня и усадил на край туалетного столика. — И не прикасаться к тебе.
Тепло, которое было раньше, вернулось, танцуя по моей коже.
— Что… если я хочу, чтобы ты прикоснулся ко мне?
Его глаза вспыхнули интенсивным бледно-голубым светом.
— Видишь ли, в этом-то и проблема.
— Но почему?
Он запустил пальцы в мои волосы, убирая пряди с лица.
— Потому что мы не должны, Трин. Это все усложнит. Посмотри на сегодняшний вечер — мы не обращали ни на что внимания. Бес мог забрать тебя. Ты могла пострадать.
— Но я цела.
— А я — нет, и этого не должно было случиться, — пристальный взгляд Зейна искал мой. — Мне следовало быть лучше, Трин. Знаю, что происходит, когда я не погружаюсь в игру с головой. Мы хорошая команда…
— Это так, — вмешалась я, сжимая пальцами край туалетного столика. — Из нас получилась чертовски хорошая команда.
— Вот почему это плохая идея.
— Думаю, это чертовски хорошая идея.
Его смех был натянутым.
— Конечно, ты так думаешь!
— Я не твой отец…
— Господи, надеюсь, что нет.
Мои глаза сузились.
— И не Лейла, — сказала я, и что-то грубое промелькнуло на его лице, исчезнув прежде, чем я поняла, что это. — Тебе просто нужно научиться работать в многозадачном режиме.
— И это все? — Зейн рассмеялся.
Я кивнула.
— Даже если я научусь это делать, ты через многое прошла. — Его рука скользнула вверх по моей шее. Кончики пальцев прошлись по линии подбородка. — Я старше тебя.
— Да ладно. Ты
Густые ресницы опустились, и он провел пальцем по моей скуле, вызвав во мне мелкую дрожь.
— Ты приехала сюда, чтобы найти Мишу, и ты доверяешь мне свою защиту, пока ты здесь. Это кажется…
— Правильным, — услужливо подсказала я. — Потому что именно так я себя чувствую. — Мои щеки вспыхнули. — Это кажется правильным, Зейн. Ты хочешь сказать, что все другое — это неправильно?
— Нет. Я этого не говорю. — Его ресницы приподнялись, и светлые глаза впились в мои. — Ты хочешь поцеловать меня снова, не так ли?
Каждый мускул моего лица напрягся.
— Да, хочу…
Зейн поцеловал меня.
Сначала это был нежный и красивый поцелуй. Губы Зейна коснулись моих один раз, а затем второй, после чего поцелуй стал глубже. В нем не было ничего неуверенного. Поцелуй был обжигающим и требовательным: грубое сочетание сдерживаемой потребности и взрывного желания.
Зейн притянул меня к самому краю туалетного столика, подошел ближе и прижался своим телом к моим ногам. Когда он поцеловал меня снова, я была бездыханная и оголенная, словно провод под напряжением. Я обвила ногами его поясницу и скользнула рукой вниз по груди, помня о заживающей ране. Его рука двигалась вниз по моей спине. Кажется, я пьянела от его поцелуев.
Потом он поднял меня, отступая назад, — и я вцепилась в его плечи, в мягкие пряди волос. Он прикусил мои губы, когда врезался в стену, и я рассмеялась в ответ на его поцелуй. Каким-то образом мы добрались до спальни, а потом он уложил меня на кровать и навалился сверху: его тело было большим и теплым.
Протянув руку, я коснулась лица Зейна. Он повернулся, ткнулся носом в мою ладонь и вздрогнул. Когда его глаза открылись, я могла поклясться, что они светились.