Шторм и ярость

— Не принимай близко к сердцу. Это не то, о чем я обычно говорю. Не хочется, чтобы из-за болезни люди стали относиться ко мне иначе. Не хочу, чтобы ты относился ко мне иначе.

— Я бы не стал, — Зейн шагнул ко мне — осторожно, ведь мы все еще были на выступе. — Ладно. Это не совсем так. Я восхищаюсь тобой, но я восхищался тобой и до этого. Так что теперь это нечто большее.

Я попыталась прекратить улыбаться, но не смогла. Тогда я опустила глаза: Зейн все еще держал мою руку. В лунном свете я могла это видеть.

— Что ты собираешься делать, если станет хуже? — спросил он.

— Может быть, заведу себе горгулью-поводыря.

Зейн усмехнулся.

— Я могу быть ею для тебя.

— Э-э-э, чувствую, тебе это очень быстро наскучит.

— Я так не думаю, — его пальцы обхватили мой подбородок. Воздух застрял у меня в горле. — Не думаю, что рядом с тобой мне вообще когда-нибудь будет скучно.

— Правда? — Нуждаясь в небольшом пространстве после обсуждения чего-то настолько личного, я высвободилась и отступила назад. — Хорошо. Держу пари, ты не сможешь меня поймать.

Развернувшись, я побежала по выступу. Зейн выкрикнул мое имя, но оно утонуло в ветре, который подхватил мои волосы с плеч и разметал их. Я добралась до края выступа с головокружительной скоростью, и не было ни секунды колебаний или страха. Я прыгнула, окруженная только воздухом, и в те короткие секунды, прямо перед падением, я стала невесомой. Это и был полет.

Врезавшись в выступ здания на противоположной стороне улицы, я скатилась с него с дикой улыбкой.

Зейн приземлился на секунду позже, полностью перевоплотившись. Его крылья были широко расправлены. Крыша здесь была более освещена, так что я могла видеть ошеломленное выражение на его лице.

Запрокинув голову, я рассмеялась, когда Зейн бросился ко мне, снова полностью изменившись.

— Ты бы видел свое лицо прямо сейчас. Боже, ты действительно выглядишь, будто потерял дар речи! — Я отвернулась. — Не знала, что такое бывает на самом деле…

Зейн оказался возле меня в мгновение ока.

Я взвизгнула, когда он поймал меня, оторвал от земли и прижал к груди. Затем моя спина уперлась в холодный металл какого-то технического сооружения. Как и тогда, в метро, между нами не было никакого пространства. Не знаю точно, когда обвила ногами его талию, но я это сделала, и мне это понравилось.

Очень.

— Ты… — Зейн уставился на меня сверху вниз, обнажив кончики своих клыков. — Ты…

— Что? — вцепившись в его плечи, я задыхалась, и это не имело никакого отношения к прыжку. Все дело было в нашей близости.

— Ты сводишь меня с ума, — сказал он, надавливая, и глубокая пульсирующая вибрация послала дрожь по моему позвоночнику.

Я уставилась на него. Не уверена, отдавал ли он себе отчет в том, что делал. Он был в ярости. Это было ясно, но в этом гневе было что-то более тяжелое.

— Ты не в своем уме, — одна рука скользнула с моей талии по бедру вниз, к ноге. Его рука сжалась, острые когти вцепились в тонкую ткань легинсов.

Окей. Он знал, что делал.

— Ты совершенно безрассудна и импульсивна, — продолжил Зейн, и я откинула голову назад и обнаружила, что мне трудно набрать воздух в легкие. — Если ты снова выкинешь что-нибудь подобное…

— То что? — я сжала его плечи, и крылья Зейна поднялись и опустились, окутывая нас, как в кокон. Раньше кромешная тьма вызывала у меня панику, но теперь она придала мне смелости, будто я могла делать что угодно в созданном им убежище. — Что ты сделаешь?

— Кое-что, — слова Зейна обжигали мою шею, заставляя напрячься все мышцы.

Мои пальцы коснулись кончиков его волос.

— Тебе нужно рассказать мне об этом немного подробнее, — сказала я. — Потому что я на сто процентов собираюсь сделать это снова.

— Мне понадобится поводок для тебя, — Зейн переместил свой вес, и все мое тело, кажется, дернулось от неожиданной твердости между его бедер.

Боже.

Сердце бешено колотилось, в теле накапливался жар.

— Если бы у тебя был поводок для меня, я бы задушила тебя им.

Его хриплый смешок обжег мои губы.

— Разумеется.

— Да, — сказала я, давая разрешение на то, о чем Зейн не просил, но что я хотела ему дать.

Он был таким тихим и спокойным, а потом сказал:

— В ту секунду, когда ты поцеловала меня в тренировочном зале, я понял, что с тобой будут проблемы.

— Так вот почему ты убежал от меня?

— Я не убегаю от тебя сейчас, — сказал он. — Кажется, теперь я за тобой бегу.

Легкое прикосновение его губ к моим заставило мое тело выгнуться дугой. Рот приоткрылся — и я почувствовала острый кончик одного клыка. Я содрогнулась в объятиях Зейна, и он издал этот глубокий хриплый стон, который чуть не погубил меня.

— Мы не должны… — Он замолчал, проведя острым клыком по моей нижней губе. — Мы не должны этого делать.

Я не могла придумать ни одной чертовой вещи, которую мы должны были делать прямо сейчас, кроме этого.

— Почему?

— Почему? — Зейн засмеялся, низко и мягко у моих губ. — Кроме того, что это все усложняет?

— Я люблю сложности.

— Почему меня это не удивляет? — его лоб прижался к моему. — Ты через многое прошла, Трин. У тебя много чего на уме, и я не…