Шторм страсти

– Бог преподнес вам щедрый подарок, – в тон Малеку проговорил Габриэль. – К тому же одарил и детьми.

– Мой сын Кадир – маленький мужчина с душой воина, а дочка Мериам для нас настоящая отрада.

В голосе Малека было столько боли, что по телу Габриэля пробежали мурашки.

– Как случилось, что вы их потеряли?

– Отец моей жены Казим приехал в Алжир из Константинополя, как официальное лицо, обустроился здесь, женился на алжирке, здесь Дамла и родилась. Его жена вскоре умерла, а потом он получил сообщение из Стамбула, что здоровье его матери ухудшилось. Он много лет не видел своих родных, вот и решил познакомить их со своей дочерью и внуками, пока не стало слишком поздно. Я собирался поехать с ними, но в последнюю минуту меня задержали неотложные дела. Мне казалось, что им ничто не угрожает, а неделя-другая погоды не сделают.

– Их похитили по дороге в Стамбул? – догадался Габриэль.

Малек кивнул.

– Помните моего кузена Гюркана?

– Еще бы: рад бы позабыть, да шрамы не дают. Думаете, он решил таким способом отомстить?

– Именно. После того, что случилось с ним в Алжире, он обзавелся новыми галерами.

– Которые купил на кровавые деньги…

– А как еще мог заработать этот шайтан? Он обосновался в Стамбуле, но в море на своих кораблях выходил из Триполи. К тому же у него остались шпионы в Алжире. Узнав, что моя жена с детьми отправилась в путь, он догнал их на самой быстроходной из своих галер и взял в плен. – Малек помолчал и жестко добавил: – Если бы я отправился с ними, такого бы не случилось!

– А я думаю, что ваше отсутствие спасло им жизнь, – возразил Габриэль. – Целью негодяя были не они. Поняв, что вас на борту нет, он решил захватить вашу семью в плен, чтобы иметь возможность диктовать свои условия вам.

– Вскоре я получил письмо от Дамлы: она написала его собственноручно, – из которого и узнал, как все случилось. Тесть пытался их защитить, но его убили: это был мирный человек, ученый, и хоть храбрый, но отнюдь не боец.

– В отличие от вас. Но даже вам все равно не под силу противостоять целому отряду вооруженных пиратов.

– Но я мог хотя бы попытаться… – еле слышно произнес Малек.

«И принял бы смерть» – продолжил мысленно Габриэль. Будучи англичанином и очень прагматичным по натуре, капитан Хокинс предпочел бы выжить и поквитаться с врагом позже.

– Значит, вот в чем причина запредельно высокой суммы выкупа…

– Гюркан потребовал именно столько, хотя прекрасно знал, что у меня нет таких денег, вот и пришлось вернуться к прежнему ремеслу. Я надеялся, что выкуп за богатых англичанок покроет недостающую сумму, но увы… Других столь же ценных пленников у меня нет.

Габриэль сдвинул брови.

– Вы рассчитываете на своих животных?

– Надеюсь. Гюркану нравится все необычное, такое, чего ни у кого нет. – Малек сглотнул. – Я устроил этот зверинец для своих детей. Мы очень любили навещать животных прохладными вечерами. Это было развлечением для всей семьи.

Габриэль тут же представил, как маленькие мальчик и девочка играют с осликами и миниатюрными козочками, как радостно смеются, и пообещал:

– Я сделаю все, что в моих силах, для спасения вашей семьи.

– Я верю, что вы попытаетесь, но не обольщайтесь, Хокинс. – Малек отвернулся к иллюминатору. – Чтобы вызволить жену и детей, я готов продать английских леди в гарем, а вас вместе с командой оставить лежать на залитой кровью палубе.

Оптимизма не внушает, зато честно.

– Будем надеяться, что до этого не дойдет.

Из горла Малека вырвался странный звук: то ли смех, то ли рык.

– Ох уж эта ваша английская невозмутимость! Неужели вас ничто не может вывести из себя?

– Может, но мало что. В отличие от гнева, спокойствие не лишает сил и к тому же здорово раздражает окружающих, толкая на необдуманные поступки.

– Вот это точно, – усмехнулся Малек.

– Вернемся к делу. Ваша цель мне ясна: спасти семью и вернуть ее домой любой ценой. Моя чуть сложнее – помочь вам в этом и остаться в живых, чтобы вместе с командой благополучно вернуться в Англию.

Габриэль не стал произносить вслух, что намерен также освободить обеих леди и команду корабля Рори: в воздухе напряжение и без того было слишком осязаемым.

– Корабль следует разворачивать носом в сторону Мекки пять раз в день во время молитвы, – отрывисто бросил Малек.

Габриэль подозревал, что, выдвигая эти требования, Малек хотел чувствовать себя хозяином положения, пусть в данный момент таковым и не являлся.

– Это возможно, но недальновидно: разворачивая корабль, мы потеряем время и прибудем в Константинополь на день-два позже. Гораздо проще воспользоваться компасом, который укажет на Мекку.

Насупившись, Малек неохотно согласился:

– Что же, пусть будет компас.

– Вот и замечательно. Когда следующая молитва?

– Мой муэдзин призовет к ней через полчаса.

– Я предупрежу матросов на палубе, а вы пока устраивайтесь.

Поклонившись, Габриэль вышел из каюты. Два разъяренных льва на борту – как раз то, что нужно его кораблю.

Не в силах заснуть на новом месте, тем более в такой духоте, Рори тихонько спустилась вниз, в темноте отыскала платье, накинула на плечи шаль и выскользнула из каюты. К счастью, Констанс не проснулась.