Штрафбат для Ангела-Хранителя. Часть первая

– А вот так. Я же говорю – дар у неё есть. Природный феномен. Если совсем человеку худо, или там ранение смертельное – руками поводит, пошепчет, и всё. Уж как это у неё получается, я не знаю.

– Дела… а вот у нас в деревне бабка была…. – Миша договорить не успел: на крыльцо вышла Агния, поддерживаемая под руку Лизой.

Андрей и Мишка бросились к ним с немым вопросом в глазах.

– Да жив, жив ваш Серёнька, – Лиза передала Агнию Андрею, – держите её товарищ лейтенант, устала она, – повернулась опять к Мише: – спит, спит ваш товарищ – морфий вкололи, доктор сказал: жить будет. Сейчас будем отправлять в тыл. Пойдёмте, я вас перевяжу. Если хотите, можете поехать вместе с ним, сопроводить чтобы.

Андрей обнял Агнию.

– Ну?

– Всё хорошо, Андрюша. Помогла немножко, пойдём.

– Ну, пойдём, – они потихоньку побреди в сторону стоянки.

– Устала?

– Немножко. Сегодня ещё полетим?

– Не знаю…. Может быть.

Помолчали немного.

– Ты знаешь, ты такая молодец! Ты уже двух человек от смерти спасла! Витьку вчера и Серёгу сегодня. Если бы не ты, то…

Она вздохнула.

– Когда спасаешь – душа радуется, – она опять вздохнула – а вот сегодня…. Я…. Я… ты знаешь, Андрюша, я этих немцев сегодня с пулемёта, одной очередью… всех, понимаешь. Всех! Одним нажатием пальца. Только, – она сглотнула, – брызги кровавые полетели в разные стороны.

Андрей сумрачно посопел носом, и спустя несколько секунд выдал:

– Они фашисты, Агнюша. Тебе их жалко?

– Не знаю. Я тебя спасала. Всех спасала. Но всё равно. Я не должна вот так людей убивать. Понимаешь, – она подняла на него карие глаза, в которых плескалась боль, – ангел-хранитель не должен так делать. Он должен хранить своего подопечного, не убивая других людей! – она сокрушённо вздохнула, – мой срок подходит к концу, Андрюша. И скоро мне придётся держать ТАМ ответ за мои дела здесь. С меня там спросят за всё. Топорно я свою работу делаю.

Она пригорюнилась.

Андрей гладил её по голове, пытаясь успокоить.

– Ты вот что. Не переживай. Всё ты делаешь правильно. Тебя сюда послали? Послали. Ты меня здесь хранишь? Хранишь. Чем можешь, тем и хранишь. Пулемёт – твой инструмент. Немцы – враги. Нечего их жалеть, они пришли топтать нашу землю. В конце концов, у них есть свои ангелы-хранители, вот пусть они о них и заботятся. Вот так!

Он поцеловал её в губы.

– Пойдём скорее, и не думай ни о чём. Я тебя люблю!

***

– А он, гад, по нам всё садит и садит! – сверкая глазами и размахивая руками, возбуждённо рассказывал Коля собравшимся вокруг него, – главное, метко так, сволочуга, хреначит, пристрелялся значит, трассы всё ближе и ближе: у нас уже щепа с крыльев летит!

– Ну а ты чего ж? Чё, обратку-то никак фрицам не послать? У тебя ж полный боекомплект был!

– Да какая там, на хрен, обратка?! У меня Мишка на коленях, как младенец, сидит, скрючился, башкой в фонарь упирается, какой, к чёрту, пулемёт?! Он меня своей задницей так прижал, что не то, что из пулемёта стрелять, а почесаться не могу! Во теснота какая! – Коля попробовал натурно показать, как он сидел в кабине с Мишкой на коленях: сидя на скамейке, он оторвал ноги от земли и подтянул к животу. Левую руку он завёл за спину, а правую, неестественно согнув, ткнул себе в подбородок, – да и чем стрелять-то?! Мне же, чтоб бронедверки в фюзеляж открыть, пришлось патронный ящик отстегнуть, и к едреням собачим за борт выкинуть!65

Взрывы смеха разносились далеко по аэродрому.

– Ну вот, Колян, с тебя ещё и спросят за утрату военного имущества!

Андрей с Агнией подошли к собравшимся. Пилоты и стрелки, только что вернувшиеся с задания и пережившие стресс, с удовольствием слушали рассказ балагура Коли про то, как они с комэском подобрали экипаж Мишки Никитенко, севшего на вынужденную. После пережитых треволнений лихость и наглость проведённой акции под носом у немцем здорово развеселила присутствующих, и они с хохотом обсуждали подробности.

– Так знаете, кто зенитку-то эту грёбаную заткнул? А? – Колька обвёл шалыми глазами слушателей.

– Думаете, Андрюха с Ильёй? Чёрта с два! Они только вокруг летали, да в белый свет, как в копеечку пуляли! Ну, так кто? А?

Илья открыл было рот – он то всё прекрасно видел.

– Илья, молчи, молчи, молчи! Дай досказать! – замахал на него руками Колька. И выдержав паузу, медленно, делая ударение на каждом слове, выдал: – Зенитку. Заткнула. Огонёк.

Откинулся, и, улыбаясь во весь рот, следил за реакцией собравшихся.

– Илья! Подтверди! – старший сержант Никишин подбоченился, – по невнятной реакции публики я чувствую, что люди мне не верят!

Илья кивнул:

– Она. Сам видел. Я уже пустой был, Андрей неудачно зашёл, в вираже чуть не посыпался66, а она не сплоховала – резанула очередью, как надо. Только ошмётки в разные стороны полетели.

– Ха, не сплоховала! Да я не знаю, попал бы я в такой ситуёвине! С виража, да с перегрузкой – я видел, как Андрюха самолёт чуть ли не у земли выхватил, такой кульбит, как в цирке! Да зенитка на полсекунды всего-то из-под крыла у неё показалась! Ну, максимум – на секунду! А она – короткой очередью! Хер-р-рак! И хана гансикам!

Потом посерьёзнел, и вздохнув, сказал: