Штрафбат для Ангела-Хранителя. Часть первая

Коля с Мишей наконец-то перевалили потерявшего сознание стрелка в заднюю кабину, пропихнули его за распахнутые бронедверки, с матюками завалились сами, и захлопнули фонарь. Слава Миронов, наблюдавший за их действиями, высунувшись в форточку, тут же дал по газам и пошёл на взлёт…

Два Ила, ушедшие назад, в сторону зениток, сделали на них два захода, пушечно-пулемётным огнём подавили из семи штук четыре, и развернулись обратно. Зенитный огонь заметно ослаб.

Андрей, занятый прикрытием командира, севшего, чтобы подобрать сбитых товарищей, не видел очень многого, что происходило вокруг. А вокруг разворачивалась поистине грандиозная картина: третья эскадрилья, точно так же как и вторая, была атакована Фоккерами в лоб. Но там решающую роль в отбитии атаки сыграли истребители прикрытия – успев вырваться вперёд, они свалились на них сверху, и сорвали атаку Фокке-Вульфов, и те, несолоно хлебавши, ушли в набор высоты. Шестёрка штурмовиков третьей эскадрильи точно также, в одном заходе, успешно отработала по колонне в своём секторе атаки. Но уходя от цели, она была атакована четырьмя парами мессершмиттов, теми самыми, которые остались барражировать в районе цели. Правда, с началом зенитного огня они чуть-чуть оттянулись в сторону, чтобы не попасть под огонь своих же зенитчиков, но расчёт их был верный: шестёрка штурмовиков при выходе из атаки выскочила именно в их сторону. Яки сопровождения этой шестёрки, две пары, с началом атаки по колонне оттянувшиеся вверх, снова нырнули пониже, к Илам, и яростными, резкими клевками в стороны выходивших на дистанцию открытия огня мессеров, срывали им атаки.

А в стороне от этого, на высоте около двух километров, крутился клубок собачьей свалки: там две пары Яков насмерть рубились с восьмёркой мессеров. В эфире стоял гвалт и мат.

Ил-2 комэска, неся в своём нутре два экипажа, вздымая снежный вихрь, и оставляя далеко позади вырвавшихся -таки на опушку леса фашистов, оторвался от заснеженной поляны и, убрав шасси и щитки, пошёл с прижимчиком63 низко над поляной, быстро набирая скорость. Транспортёр с 37-мм зениткой всё-таки настырно выполз из перелеска, и её расчёт сноровисто и довольно точно открыл огонь вдогонку уходящему от них самолёту русских.

В сторону взлетающего самолёта со скоростью 800 метров в секунду устремились шесть огненных мячиков первой очереди64… Промах! С двухсекундным интервалом вслед рванулась следующая шестёрка. Потом ещё одна… Трассы цветным веником полощутся всё ближе и ближе к уходящему самолёту. В кузове транспортёра с зениткой трое подносчиков, как кочегары с лопатами перед топкой, работают, как черти, в бешенном темпе втыкая в окно приёмника клыкастые 6-и снарядные обоймы один за другим. Заходясь в истерике, «Эрликон» жадно пожирает снаряды, и лупит всё точнее и точнее вслед удаляющемуся от него русскому штурмовику.

– Андрюха, бей зенитку! Я пустой! – слышит Андрей голос командира звена, но всё и так понятно без слов: зенитку надо подавить, иначе взлетающему Илу хана. Разворот, заход… неудачно…(«бля… не попаду!») Пытаясь загнать стреляющую зенитку в перекрестие прицела («чёрт, ещё нифига не видно через эти трещины!!») Андрей усиленно работает ручкой и педалями, и его Ил, заложив фантастически крутой вираж на маленькой скорости, чуть не срывается в штопор. Лихорадочно шуруя ручкой и педалями, Андрей у самой земли подхватывает тяжёлую, неповоротливую машину. И даже успевает стрельнуть в сторону немцев. Естественно, не попал.

Но попала Агния.

Упёршись ногами в бронедверки, и крепко держась за пулемёт, вывернутый ею влево-вниз, она чётко секла ситуацию, и как только зенитная самоходка буквально на секунду выскочила из-под правого крыла самолёта, мгновенно довернула ствол пулемёта в ту сторону и дала убийственно-точную односекундную очередь.

Дистанция была кинжальной, около 100 метров – всех, кто был в кузове у зенитки, в полсекунды просто перемололо в кровавую кашу. Оторванная крупнокалиберной пулей рука фашистского офицера, кувыркаясь, отлетела метров на двадцать в сторону. Расширенными от ужаса глазами девушка провожала взглядом уходящую за хвост зенитку со страшными результатами её работы.

Андрей, слыша стрельбу из заднего пулемёта, не придал этому особого значения, и стал разворачиваться для ещё одного захода на зенитку.

В наушниках послышалось:

– Андрюша, не надо, летим домой. Я их… я их убила. Всех…

Андрей обернулся: зенитка, действительно, молчала.

– Что, попала?

– Да.

Он молча развернулся и, сопровождаемый Ильёй Кутеевым, прибавив газу, пошёл догонять самолёт комэска, к которому уже успели пристроиться Горидзе и Авдеев. За ними, держась с превышением в 200 метров, и оттянувшись вправо и немного назад, чтобы не потерять из виду немного отставшие самолёты Чудилина и Кутеева, неотрывно следовали два Яка.

Всю обратную дорогу домой Агния молчала, на вопросы Андрея (как самочувствие, всё ли хорошо?), отвечала неохотно и односложно.