Шурупы

Виталий отвернулся. Злость не проходила, но злился Виталий не на ангела и даже не на себя. Потому что Иван Иваныч озвучил сущую правду: Виталий знал, что полезет. В неизвестность, туда, где опасность невозможно оценить, а зачастую – и просто распознать, с непредсказуемым результатом и весьма размытыми перспективами. Тогда, на Лорее, он проник на базу и выжил. Впрочем, тогда лезть было несложно, потому что в полной мере риска он не осознавал. Понимание пришло гораздо позже, когда открылись многие поначалу скрытые факты. Однако Виталий не сомневался: знай он все наперед – все равно полез бы. Потому что он не в стаде. Потому что он в войсках. Во флоте, в шурупах – неважно, он на службе у Земли и колоний, и иного решения попросту не предполагается.

– Полезу, – вздохнул он, быстро успокаиваясь. – Только Гагарина держите наготове, надо же будет кого-нибудь снимать для новостей и плакатов…

– Ревнуешь? – поинтересовался Иван Иваныч, чуть склонив голову набок. – Это хорошо. В таких делах мотивация – половина успеха.

– Ну ладно, а еще какие-нибудь гипотезы у вас имеются? Посвятите, не сочтите за труд. Для пользы дела.

– Гипотез – вагон и маленькая тележка. Только я не думаю, что этот оперативный мусор тебе поможет. На самом деле вариантов всего три: что с тобой хотят связаться чужие, что с тобой хочет связаться чудом выживший Ярин…

– Вы все-таки допускаете, что Ярин жив? – перебил Виталий.

– Мы все допускаем, я уже говорил, – Иван Иваныч был терпелив и не ленился повторять ранее высказанное во второй раз. – Мы допускаем даже синтез двух вариантов – что с тобой хотят связаться чужие через Ярина, которого клонировали или каким-либо образом оживили. Ну и возможен еще вариант: что с тобой хочет связаться кто-то третий, пока нам неизвестный. Например, ходят слухи, что в космос прорвалась какая-то тайная организация из стада.

– Даже так?

– Представь себе.

– А это вообще правда? Или только слухи?

– Не знаю. Но в нашем случае это неважно, это частности.

Виталий решил зайти с другой стороны:

– Ладно. А было какое-нибудь расследование по взлету яринского «Джейрана» и второго корабля у вас из купола? Я пытался выяснить – не хватило допуска.

– Было, – спокойно признался ангел. – Но с тем же успехом его могло и не быть, потому что результаты смело можно назвать нулевыми. По нашим понятиям «Джейран» взлететь не мог. Причин аж три: некому было отдать команду на взлет, неоткуда было взять топливо на взлет, и, наконец, взлету и дальнейшей живучести корабля в пространстве сильно мешали полученные повреждения и частичная разгерметизация. Тем не менее он взлетел и скрылся, ты и сам знаешь. Объяснений, укладывающихся в рамки принятой нами достоверности, мы не нашли. Приходится все валить на таинственные технологии чужих. Ну и положить в копилочку очередное косвенное доказательство их существования.

– Не распухла еще копилочка?

– Ой, распухла! – Иван Иваныч горестно вздохнул. И тут же мстительно добавил: – Но тебе не скажу, у тебя допуска нет…

И тут же хохотнул:

– Ладно, ладно, не морщи физиономию, шучу я.

Виталий решил воспользоваться настроением TS-ника и все-таки задал вопрос, который неоднократно ставил перед собой, но, естественно, не находил ответа:

– А куда чужие в итоге подевались, есть у вас догадки? Нашлепали баз, артефактов, оборудования – и исчезли. Должна же быть какая-то причина?

– Должна, – Иван Иваныч несколько секунд назад смеялся, а тут вдруг на глазах поскучнел. – Только ее даже придумать трудно, не то что вменяемо установить. Между прочим, есть одна теоретическая разработка, которую можно смело обозвать «имени вашей эр-восемьдесят». Сама по себе она ничего не объясняет, но хотя бы предлагает метод выработки… э-э-э… метода поиска объяснений. Да. Извини за тавтологию. Даже за две.

– Я весь внимание, – Виталий даже поерзал в кресле, потому что ему действительно было безумно интересно. – Как сотрудник эр-восемьдесят, должен легко понять, наверное!

– Наверное, – вздохнул Иван Иваныч. – В общем, концепция такова: исчезновение чужих надо само по себе рассматривать как катастрофу. Своеобразную, с оговорками, но в целом – катастрофу, крушение некой стабильной и безусловно рабочей структуры. И, соответственно, применять скорее ваши экспертные методы, нежели методы разведок и контрразведок.

Виталий задумался. Концепция была любопытной, но слишком уж общей. Однако ее хотелось хорошенько обмозговать даже на доступном ему, старшему оперативнику R-80, уровне.

– Прямо даже жалко, что после Академии меня завербовали мои, а не ваши, не тэ-эсники, – произнес Виталий и не особенно при этом кривил душой.

– Ох, не жалей, – Иван Иваныч вздохнул. – Хлебнешь еще нашей атмосферы в полной мере…

– Тогда давайте переходить к конкретике. Мои шаги в обозримом будущем?

Ангел сразу стал деловитым и (Виталий долго подбирал нужное слово, и, наконец, нашел) доверительным: